"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

Наставник становится жертвой его обаяния!
- Гм, - откликнулся Сулла.
Он объявился у Аврелии не для того, чтобы выслушивать жалобы об ее
отпрысках. Дети утомляли Суллу, как бы смышлены и очаровательны они ни были;
оставалось гадать, почему он не зевает в присутствии собственного потомства.
Нет, у его прихода была иная цель: он собирался оповестить Аврелию о своем
отъезде.
- Значит, и ты меня покидаешь, - заключила она, угощая его виноградом
из своего двора-сада.
- Да, и, боюсь, очень скоро. Тит Дидий намерен отправить войско в
Испанию морем, а для этого самое лучшее время года - начало зимы. Я же
отправлюсь туда сухопутным путем, чтобы все подготовить.
- Ты устал от Рима?
- А ты бы не устала на моем месте?
- О да!
Он беспокойно поерзал и в отчаянии стиснул кулаки.
- Я никогда не доберусь до самого верха, Аврелия! Но она только
посмеялась:
- Ты обязательно превратишься в Октябрьского Коня,[48] Луций Корнелий.
Твой день непременно наступит!
- Но, надеюсь, не буквально, - усмехнулся и он. - Мне бы хотелось
сохранить голову на плечах - а это Октябрьскому Коню не под силу. Отчего бы
это, хотелось бы мне знать? Беда всех наших ритуалов заключается в том, что
они настолько дряхлы, что мы даже не понимаем языка, на котором возносим
свои молитвы, а тем более не знаем, зачем запрягаем в повозки боевых копей
попарно, чтобы потом принести в жертву правого коня из пары, одержавшей
победу. Что до сражения... - В саду было так светло, что его зрачки
превратились в точечки, и он стал похож на незрячего пророка; его взор,
устремленный на Аврелию, выражал пророческое страдание, которое было вызвано
не бедами прошлого или настоящего, а провидением будущего. - О, Аврелия! -
вскричал он. - Почему мне не удается обрести счастье?
У нее сжалось сердце, ногти вонзились в ладони.
- Не знаю, Луций Корнелий.
- И я не знаю.
Воздействовать на него обыкновенным здравым смыслом - что может быть
нелепее? Однако ничего другого она не могла ему предложить.
- Думаю, тебе необходимо серьезное занятие.
Ответ его был сух:
- Вот уж точно! Когда я занят, у меня не остается времени на раздумья.
- И я такая же, - ответила она ему в тон. - Но в жизни должно быть еще
кое-что.
Они сидели в гостевой ложе рядом с низкой стеной внутреннего сада, по
разные стороны стола; их разделяло блюдо, полное перезревших виноградин. Он
уже умолк, а она все рассматривала его, хотя он отвернулся. Какой
привлекательный мужчина! Аврелия почувствовала себя несчастной - это
случалось с ней нечасто, так как она умела владеть собой. У него такой же
рот, как у моего мужа, - такой же красивый...
Сулла неожиданно поднял глаза, застав ее врасплох; Аврелия залилась
густой краской. Выражение его лица менялось, хотя было трудно определить,
как именно; он все больше становился самим собой. Сулла протянул к ней руку,