"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 2" - читать интересную книгу автора

управиться с Филиппом без посторонней помощи. Луций Юлий Цезарь и Публий
Рутилий Лупус стали новыми консулами. Порядочный Цезарь по экономическим
соображениям оказался связанным с тщеславным и богатым, но некомпетентным
Лупусом. Это был еще один восьмипреторный год с обычной мешаниной патрициев
и плебеев, людей подходящих и неподходящих, пролазов. Косоглазый младший
брат нового консула Луция Юлия Цезаря, Цезарь Страбон, стал курульным
эдилом. В число квесторов включен был не кто иной, как Квинт Серторий,
завоевавший Травяной венок в Испании, что давало ему право на любой
официальный пост. Гай Марий, двоюродный брат его матери уже обеспечил для
Сертория сенаторский ценз, и, когда избиралась новая пара цензоров, тот был
уверен, что войдет в сенат. В судебных делах он, может быть, понимал мало,
но для своих лет имел достаточно славное имя и обладал таким же магическим
влиянием на основное население, какое имел Гай Марий.
Среди необычайно впечатляющей группы плебейских трибунов особенно
зловреден был Квинт Варий Север Гибрида Сукроненс, который поклялся, что,
когда новая коллегия займет свои должности, те, кто поддерживал идею
гражданства для Италии, заплатят за это, все - от мала до велика. Когда
весть о бойне в Аскуле достигла Рима, она дала Варию в руки превосходное
оружие. Не будучи еще в должности, он неутомимо собирал голоса всадников и
завсегдатаев форума в поддержку его программы возмездия, выдвигаемой в
плебейской ассамблее. Что же касается сената, то, раздраженные постоянными
упреками со стороны Филиппа и Цепиона, избранники старого года не могли
расслабиться слишком быстро.
Вскоре после событий в Аскуле из новой столицы Италики в Рим прибыла
депутация, состоящая из двенадцати италийских аристократов. Они конечно не
упоминали ни Италии, ни Италики, а лишь требовали, чтобы их приняли в сенате
по вопросу признания гражданства для каждого человека, живущего южнее - не
рек Арн и Рубикон, но - Падуса в Италийской Галлии! Эта новая граница была
точно рассчитана, чтобы перессорить всех в Риме - от сената до самых нижних
слоев, поскольку в действительности предводители новой страны Италии вовсе
не хотели теперь признания гражданства. Они хотели войны.
Уединившись с делегацией в Сенакуле, небольшом доме по соседству с
храмом Согласия, глава сената Марк Эмилий Скавр попытался договориться с
этими крикливыми наглецами. Он был лояльным сторонником Друза, но после его
смерти не видел смысла в упорной борьбе за признание гражданства; ему
хотелось остаться в живых.
- Вы должны передать вашим хозяевам, что не может быть и речи о
переговорах, пока не будут получены репарации от Аскула, - надменно заявил
Скавр. - Сенат не желает вас видеть.
- Аскул - лишь доказательство того, как решительно настроена вся
Италия, - ответил глава депутации Публий Веттий Скатон, представитель
марсов. - Не в нашей власти требовать чего бы то ни было от Аскула. Это
должны решать сами пицены.
- Подобное решение, - сурово сказал Скавр, - принято Римом.
- Мы снова настаиваем на встрече с сенатом, - сказал Скатон.
- Сенат не намерен встречаться с вами, - непреклонно ответил Скавр.
После этих слов двенадцать посланцев встали и направились к выходу,
причем, как заметил Скавр, вовсе не выглядели удрученными. Прежде чем выйти,
Скатон сунул в руку Скавра свернутый документ.
- Прошу тебя, Марк Эмилий, возьми это от имени народа марсов.