"Эдвард Маккин. Неприятности с СИМом (Сб. Неувязка со временем)" - читать интересную книгу автора

математика всегда была для меня за семью печатями, а тут, не успел я глазом
повести, как Меершрафт выписал длинную цепочку уравнений. Мне не оставалось
ничего другого, как кивать с умным видом, хотя я в них ничего не смыслил.
К черту теорию, я практик! Чтобы понять, как устроена цифровая машина,
мне нужно ее видеть. Я из тех практиков, которые могут, не глядя, произвести
монтаж всех схем любой вычислительной машины. Это - особый дар. Либо он у
вас есть, либо его у вас нет, и никакие символы и уравнения вам его не
заменят.
- Загляну в это сооружение, - думал я, - и бог непременно поможет моим
кредиторам!
- Даю вам двадцать четыре часа, - ледяным тоном процедил Рэтофф. - Если
за это время вам не удастся найти решение, вы лишаетесь платы, а Меершрафт
будет уволен за то, что понапрасну отнял у меня время.
С этими словами Рэтофф вышел. Меершрафт, высоко подняв плечи, с
разведенными руками последовал за ним. Целые тома не могли бы сказать
больше. Рэтофф был гнусным типом, но тут ему можно было верить на слово. Я
еще раз взглянул на машину и задумался. Рэтофф сказал "решение". В этом
слове был какой-то тайный смысл. В нем было что-то такое, чему я никак не
мог подобрать настоящее название, какой-то элемент жульничества.
То, что поначалу должно было быть мелким ремонтом, превратилось в
создание новой машины. Меня провели, как мальчишку. Если у кого-то на сей
счет и возникли бы сомнения, они несомненно отпали бы, стоило ему лишь
заглянуть внутрь СИМа. Эту рухлядь нельзя было даже назвать компьютером.
Может быть, когда-нибудь СИМ и был порядочной вычислительной машиной, но
сейчас он выглядел так, словно его монтажом занимался ничего не смыслящий
новичок. Куда ни глянь, всюду торчали свободные концы проводников, а
некоторые компоненты вообще не были ни к чему присоединены.
Найти решение, о котором толковал доктор Рэтофф, означало построить самую
что ни на есть настоящую мыслящую машину по жалкому эскизу на обрывке
бумаги. И от меня ждали, чтобы я за 24 часа совершил то, на что у кого-то
ушла вся жизнь.
На миг у меня появилось сильное искушение перемонтировать СИМа так, чтобы
он стал заурядной цифровой вычислительной машиной, но мои работодатели
жаждали иного. Им хотелось получить своего рода супермозг, а пока они имели,
насколько можно было судить, груду хлама. Во всяком случае, поверни
выключатель - и эта штука станет грудой хлама, и никто на свете не убедит
меня в обратном.
До меня постепенно начало доходить, как развертывались события до моего
появления в Хилберри. Прежде чем послать за стариной Беловым, они, должно
быть, приглашали уйму всяких умников. Скрипнув от злости зубами, я сплюнул
на пол. Может, я и беден, как церковная крыса, но никому не позволено
безнаказанно оскорблять меня.
Я подошел к двери и дернул за ручку. Дверь была заперта. Я потряс ее и
заорал что было силы.
- Меершрафт! - орал я. - Грязная собака! Отопри немедленно, змей, а не то
я вырву твою печень!
Я тряс тяжелую дверь, облицованную пластиком, гремел ручкой, но никто не
отозвался. И тут я увидел коробку, простую металлическую коробку. Раньше ее
не было. В этом я был уверен. Такая профессия, как моя, требует острого
глаза. Жаль, что слух у меня не такой острый. Пока я осматривал компьютер,