"Джульет Маккенна. Клятва воина (Хроники Эйнарина-2)" - читать интересную книгу автора

когда я медленно провел по щеке мальчишки холодной сталью.
- Лежи и не шевелись, пока не услышишь стук копыт моей лошади. Если
снова увижу тебя по эту сторону Иного мира, выпотрошу как селедку, понял?
Он лихорадочно закивал, зыркая на своего бывшего главаря, лежащего
смятой грудой, - жизнь вытекала из него в запекшуюся грязь. Я попятился,
готовый прикончить щенка, если он хоть пальцем шевельнет. Но ему все-таки
хватило ума лежать неподвижнее, чем все еще подергивающийся труп рядом с
ним.
Убедившись, что за неухоженной живой изгородью больше не таится
никаких сюрпризов, я медленно направился к лошади, дабы не спугнуть ее
запахом крови. Но она пошла ко мне довольно охотно: за полсезона в пути
успела понять, что я означаю корм и воду. У меня словно гора с плеч
свалилась: возможности добыть в Лескаре новую лошадь так же малы, как шансы
того мальчишки умереть в своей постели.
У изгиба дороги, прежде чем заросли скрыли меня из виду, я оглянулся.
Парень обчищал труп своего вожака. Равнодушно отвернувшись, я поехал
дальше. Если щенок и догонит меня, убить его не будет ни великим трудом, ни
бесчестьем, так как он потерял бы всякое право на пощаду вместе со своей
клятвой. Лошадь остановилась и, задрав хвост, вывалила на дорогу парящую
кучу - будто поставила совершенно уместную точку.
Огонь в крови, порожденный боем, даже таким пустяковым, согрел меня на
какое-то время, да и погода к середине весны заметно смягчилась. Но злость
на себя, что я так попался, опалила меня не хуже огня. Полуденное солнце
засияло высоко в небе, вытягивая из промокшей земли струи пара. Весенний
воздух был полон зеленых обещаний новой жизни, но меня охватила внезапная
грусть. Я сдержал лошадь, чтобы глотнуть воды и смыть ком в горле.
Когда же я смогу думать об Айтене без этой удушающей боли? Одиночество
- вот в чем причина, вдруг осенило меня. После десяти лет, проведенных бок
о бок, мне просто не хватало Айтена, его неисчерпаемого запаса сомнительных
шуток, его надежного клинка. Мы защищали друг друга в любой драке, если не
могли избежать ее разговорами. А теперь, без Айтена, я потерял уверенность.
Один из краеугольных камней моей жизни исчез, оставив скрытую яму, грозящую
затянуть меня в свое жерло.
Я развязал ворот пальто, на весеннем солнце в нем становилось жарко.
Пальцы запутались в ремешке медальона; его я ношу как вещественное
напоминание о клятвах, которые я принес моему принцу, а он, в свою очередь,
- мне. Со мной был и медальон Айтена, бронзовый диск, зашитый внутри моей
перевязи и ждущий, чтобы я взыскал двойной счет кровью с мерзавца,
виновного в его смерти. Я только не решил, что будет лучше, запихнуть его в
глотку этому колдуну или забить ему в задницу? Но как бы то ни было,
сначала я заточу края. По правилу требовать или прощать тот долг обязан наш
господин, но я дал личный обет мести и, чтобы подтвердить его, глубоко вбил
гвоздь в дверь усыпальницы Дастеннина. Мы не приносим друг другу
официальных клятв, как нашему патрону, но верность между присягнувшими не
менее сильна.
Нет, велел я себе, пора двигаться дальше. После того как в юности я
едва не потерялся в безграничной скорби по сестре, умершей от лихорадки, я
обрел смысл жизни, поступив на службу к мессиру, не так ли? Мой меч - его
меч, и мой долг - исполнять его приказы.
Дорога привела на взгорок, и внизу показалась одна из тех крысиных