"Джульет Маккенна. Клятва воина (Хроники Эйнарина-2)" - читать интересную книгу автора

сторону, отбив его клинок плоской стороной меча. Главарь снова замахнулся,
намереваясь раскроить мне череп, и я тут же всадил отточенную сталь ему под
мышку. Сквернослов рухнул, как прорванные винные мехи, на губах запенилась
кровь, заглушая крики паники и боли. Остальные выругались на гортанном
лескарском, и один бросился ко мне - видно, роднили его с главарем не
только вши, но и тупость. Уверенно стоя на ногах, я рубанул мечом на уровне
живота. Инстинктивно парируя, разбойник пошатнулся, но быстро вернул
равновесие и снова рьяно начал атаковать. Я с легкостью уклонился от удара
и нацелился на его колени, но мерзавец вовремя отпрыгнул вбок, и я вдруг
оказался один против двоих: его сообщник обнаружил в себе некое подобие
мужества.
Будь у них больше выучки, нежели просто знания, с какого конца у меча
рукоять, мне пришлось бы несладко, но несколько стремительных ударов
повергли первого на колени, и он сжал кровавый обрубок, который был
когда-то его правой рукой. Я врезал ему кулаком, и он уполз в кусты, воя
сквозь разбитые губы. Тем временем второй бандит, который до сих пор не
решался вступить в бой, бросился наутек как ошпаренный пес, скользя по
кромешной грязи. Он так спешил унести свою обезображенную шкуру, что даже
не догадался поймать мою лошадь.
Я смотрел на оставшегося парня. Слезы прорезали бледные бороздки на
его чумазом лице, из кривого носа текли сопли; он в ужасе пыхтел сквозь
сломанные зубы. Жизнь пинала малого в лицо еще до того, как он научился
ходить.
Я с трудом обуздал свой гнев. Это был длинный и не очень счастливый
для меня сезон, что не могло служить оправданием моей безотчетной ярости,
даже если она воспламенилась из-за безвременной гибели Айтена, - я не имел
права потворствовать таким чувствам.
Я быстро огляделся. Моя лошадь мирно паслась на клочке молодой травы,
и у меня мелькнула мысль просто отпустить мальчишку. Но нет, прокляни его
Даст, он ничем не заслужил подобной милости. Я сделал финт и, пока этот
щенок впустую махал своим дрожащим оружием, приставил клинок к его горлу.
Парень выронил неопрятный меч, и пар заклубился вокруг его ног - со страху
малявка намочил штаны.
- П-пощадите, п-пощадите, - взмолился он. - П-пожа-луйста, ваша честь,
я больше не буду, клянусь любой клятвой, какой хотите, пощадите, сжальтесь,
Сэдрин спаси меня...
Я вдавил лезвие в мягкую кожу, чтобы заставить парня умолкнуть. Можно
ли ему доверять? Я сомневался. Что этот малый знает о чести в стране, где
так называемые дворяне меняют верность с каждым проходящим сезоном, дерясь
за преимущество с соперниками-герцогами, которые ухлопали десять поколений
на пустую борьбу за ничего не стоящий трон?
- Я клянусь, - проскулил он, отчаянно пытаясь сглотнуть и при этом не
перерезать себе горло.
Однако вопрос здесь стоял не о его чести, но о моей честности и
самоуважении. Как я могу убить какого-то глупого мальчишку, который умоляет
о пощаде, лихорадочно предлагая мне свою ничтожную клятву?
- Ложись! - рявкнул я, и парень тут же плюхнулся в грязь.
Тяжело придавив сапогом его шею, я зашвырнул его меч в самую гущу
колючек. Затем приложил свой клинок к его лицу.
Красный, покрытый коркой глаз, мигая, косился на окровавленное острие,