"Эдриан Маккинти. Миг - и нет меня " - читать интересную книгу автора

хлопчатобумажным брюкам, теннисным туфлям, сетчатым футболкам и толстым
золотым цепям. Черные, как правило, ходят в чистых голубых, желтых или
красных футболках, мешковатых шортах и более дорогих теннисных туфлях или
кроссовках. Они чувствуют себя вольготно - пока что эта территория
принадлежит им. Латинос здесь - новички, пришельцы. Такая вот долбаная
"Вестсайдская история"...
Засунув руку глубоко в карман своих просторных шортов, я рассеянно
играю с предохранителем револьвера. Глупое занятие. Дурацкое. Приходится
себя одергивать. Кроме того, эти парни мне не враги. Настоящий враг
действует тоньше и часто маскируется под своего.
Какие-то подростки играют в баскетбол без щита и кольца. Женщины
обходят магазинчики и лавчонки: тяжелые пакеты с покупками заставляют их
сутулиться. Те, кто постарше, катят перед собой проволочные тележки. Те, кто
помоложе, почти раздеты. Мне нравятся эти красивые девушки с длинными
коричневыми ногами и ленивыми, дремотными голосами. Их голоса - единственные
из здешних звуков, которые напоминают о рае.
Разумеется, в те времена Гарлем был совсем другим. И 125-я улица была
не такой, как сейчас или даже пять лет назад. Сейчас здесь есть кафе
"Старбакс". Мультиплексы. Компания "Хиз мастерз войс". Мемориальные места,
связанные с именем бывшего президента. Нет, речь идет о Гарлеме, каким он
был до того, как мэр Джулиани спас город. Дважды спас. Речь идет о 1992
годе. В те времена в Нью-Йорке происходило больше двух тысяч убийств в год.
Воевали друг с другом преступные группировки. Люди сходили с ума от крэка и
убивали кого ни попадя, часто без всяких причин. Именно тогда "Нью-Йорк
таймс" опубликовала карту Манхэттена, на которой черными точками были
отмечены все места, где совершались убийства. За Центральным парком точки
ложатся гуще, а к северу и к югу от Колумбийского университета они сливаются
в одно черное пятно. Буквально вчера на этом самом углу произошло еще одно
убийство. Подросток на мотоцикле смертельно ранил выстрелом в грудь женщину,
которая не захотела отдать ему свою сумочку. Практически у всех здешних
парней есть оружие. Черт побери, мы все здесь носим с собой "волыны".
Легавые не вмешиваются. Впрочем, какие легавые? Никто не видел здесь
легавых, кроме как на бульваре Флоридита. Так, во всяком случае, было в
девяносто втором, когда президентом был Буш-старший, мэром - Динкинс,
премьер-министром Мэйджор, а папой - Иоанн Павел Второй. Согласно
нью-йоркской "Дейли ньюс", вчера в Белфасте было всего 55 градусов [55°F
соответствует примерно 13°С] и шел дождь. Вполне нормально для этого времени
года.
Носовым платком я вытираю свой начинающий выпирать, как у Будды,
животик. Поезд, наверное, так и не придет. Никогда. Я вытираю под мышками. Я
бросаю окурок на платформу, растираю ногой и с трудом подавляю желание
закурить еще одну сигарету. Интересно, окружающие действительно начинают на
меня коситься, или мне это только кажется? На платформе я - единственный
белый, и я еду на север, на Вашингтон-Хайтс, что, если вдуматься, выглядит
очевидной глупостью.
Парни в шерстяных шапочках - это западно-африканцы. Я уже видел их
раньше. Они сидят спокойные, невозмутимые, болтают о всяких пустяках, иногда
режутся в домино. Они едут в центр. На их стороне платформы нет никаких
признаков тени, солнце шпарит вовсю, и западно-африканцы кажутся
разморенными и добродушными. У каждого в руках чемоданчик, а в нем - часы,