"Робин Маккинли. Солнечный свет " - читать интересную книгу авторанаходила заговорам применение: оборачивала их вокруг домашнего телефона -
смягчать плохие новости, которые могли прийти ко мне этим путем, обклеивала ими свой ком-экран, и т. д. Такая эксплуатация быстро изнашивает заговоры. Я не поклонник заговоров - исключая основные обереги. Ими-то пренебрегать, считаю, может только дурак. А вот без всяких фетишей, талисманов, куколок, амулетов, тряпочек и прочих вполне могу обходиться. Они занимают слишком много психического пространства, и, чем быстрее эти новинки разрушатся и сгорят, тем быстрее перестанут раздражать меня. Но мама старалась вести себя хорошо, и от вручения заговоров ей, казалось, становится легче. Когда у меня снова появилась машина, я принялась складировать ее подарки в бардачке. Им это не нравилось, но заговоры созданы не для споров. Вроде бы заживший рубец на груди снова открылся и кровоточил. Близился разгар лета, а я, всегда носившая минимум одежды, насколько позволяли приличия, - в пекарне чертовски жарко, - неожиданно стала надевать душные футболки с высоким воротом. Нельзя истекать кровью в пекарне, где всякий может тебя видеть. Я еще раз сходила к доктору - он сказал "хмм" и первым делом спросил, вспомнила ли я, как получила рану. Я ответила "нет". Он выдал мне новую мазь и отправил домой. На какое-то время рана вроде бы зажила, но затем открылась опять. Я научилась заклеивать ее марлей, не надевать одежды с вырезом и носить пестрые многоцветные лифчики - к счастью, на них была мода, и я выглядела так, будто попросту не особо удачно пытаюсь следовать моде. Мэл, конечно, знал больше. Если бы не он, я прекратила бы ходить к доктору, но Мэл упрям как осел, когда хочет, а в этом вопросе - хотел, пропади он пропадом. Пришлось вернуться к врачу. Доктор забеспокоился и спросить я, но не осмелилась. Боялась проговориться, боялась, что моя совесть начнет как-то просачиваться через разрез, как кровь и лимфа продолжали сочиться сквозь разрез в коже. Я отказалась ехать к специалисту. Копы заявлялись в кофейню, по крайней мере, раз в неделю - "проверить, как у меня дела". Любой из наших хоть частично осведомленных завсегдатаев знал, что королева "Булочек-с-Корицей", она же главный пекарь, исчезла на несколько дней при загадочных обстоятельствах, и, что бы с ней ни случилось, событие все еще бросает тень на весь персонал "Кофейни Чарли". В общем, это знали все. А вот наши завсегдатаи из ООД осведомлены более чем частично - на то они и ООД. Потому копы приходили, оодовцы наблюдали за копами, копы - за ними. Наверно, над этим стоило бы посмеяться. Но не хотелось. Я думаю, Пат и Джесс на самом деле догадывались о правде - хотя не могу представить, откуда. Может, они полагали, что меня порвали вурдалаки или еще кто-то, хотя вурдалаки не настолько предусмотрительны, чтобы запасать будущую еду. Но происшествие имело место, и ребята из сил поддержания порядка хотели тут у нас что-нибудь поддержать. Они не суетились. Если преступление совершили люди, делом с радостью займутся копы. Если нелюди - делом с радостью займется ООД. Но партнера для танцев должна была выбрать я. А я не выбирала, и это беспокоило оба ведомства. Я стала замечать интересную разницу: одни люди и впрямь беспокоились за меня - или за безопасность общества, поскольку за то им платили жалованье, а другим просто хотелось узнать больше, как бы сидя перед ТВ или читая заштатный журнал с заголовками вроде "Я съела своего ребенка-нелюдя". |
|
|