"Пол Макоули. Дитя камней" - читать интересную книгу автора

одна из моих наиболее ценных вещей была похищена; я испытывал большое
раздражение. И еще я страшился, что похищенная книга будет немедленно пущена
в ход -иначе зачем босс Донни Халливела прибегнул к подобным отчаянным мерам
для ее получения? Тем не менее, по пути я сделал одну остановку, чтобы
воспользоваться (добрые пять минут потратив на ее очистку от обитателей)
одной из немногих оставшихся телефонных будок, которые еще принимали монеты,
чтобы позвонить своему старому другу главному суперинтенданту Роулсу. Он
недавно вышел в отставку из столичной полиции, но сказал, что достаточно
легко сможет найти ответы на мои вопросы.
"Я перезвоню тебе примерно через час", сказал я и повесил трубку,
прежде чем он смог задать хотя бы один встречный вопрос.
Я достиг Челси уже после полудня, разгоряченный, натерший ноги, и
начинающий чувствовать уколы тревоги по поводу предстоящей мне задачи. Я
нашел убежище в пабе, купил "Завтрак Пахаря" и полпинты пива, и после
обычной неприятной чистки, воспользовался будочкой, чтобы позвонить Роулсу.
Он пересказал все, что нашел о Миранде, подтвердив то, что она
рассказала мне о Донни Халливеле, дал адрес Райнера Сью и спросил, не попал
ли я снова в беду.
"Ничего серьезного", ответил я, сожалея о лжи.
"Позвони, если потребуется реальная помощь", сказал Роулс. "И обещай,
что расскажешь в чем было дело, когда все закончится."
Я сказал, что расскажу, и при этом не врал: Роулс был добрым и щедрым
другом, который много раз в прошлом оказывал мне большую помощь. Я покинул
паб и побрел по опрятным, чистеньким улицам Челси к Чейен-Уолк, с их духами,
воспоминаниями и тяжелым покровом истории. Здесь стоял дом, в котором
молодой инженер, разделивший со мной мое первое приключение в этом городе,
жил когда-то со своим отцом; здесь стоял дом, где раздражительный старый
художник, которого соседи знали только под кличками Адмирал или Свинина Бут,
закончил свои дни, прячась от публики. Здесь находился дом Джона Мартина,
чья способность мельком заглядывать в города мертвых, что окружают и взаимно
переплетаются с городами живых, послужила материалом для его
апокалиптических картин (его брат, который однажды пытался сжечь
Йорк-Минстер, сошел с ума от того же проклятого дара), и здесь стоял дом,
где одним незабываемым вечером я посетил Хилари Беллока в кампании с
Гилбертом Честертоном.
Адрес, который дал мне Роулс, находился на восточном конце Чейен-Уолк в
середине ряда старых краснокирпичных зданий, защищенных от громогласного
грохота уличного движения по набережной Челси узким общественным парком,
заросшим кустарником и травой. На обочине узкой удочки, что бежала между
домами и парком, впритык друг к другу стояли дорогие машины. В воздухе
разливалась спокойная, полная достоинства аура процветания, доносился запах
свежей краски.
Я нашел скамейку в парке и сквозь щелочку в кустарнике рассмотрел дом
Райнера Сью. Не было видно ни следа кроваво-красного Ягуара Марк 1.
Громадная вистерия хлопала бледно-зелеными листьями и гроздьями пурпурных
цветов над черной оградой передней лужайки. Занавеси были задвинуты на всех
окнах, словно в трауре, или словно те, кто обычно здесь живет, собрались и
уехали куда-то на сезон, и я быстро сообразил, что в определенном смысле дом
в действительности необитаем. В отличие от всех остальных домов на этой
старой многонаселенной улице, он был совершенно без духов или любых других