"Алистер Маклин. Два дня и три ночи" - читать интересную книгу автора

а неподвижные (в дополнение к камню и металлу стеклянные) глаза иронично
поблескивали из-под козырька фуражки.
Я снова взглянул на направленный в мое правое бедро неподвижный кольт.
Угол его наклона не изменился ни на одну тысячную градуса. Только палец на
спусковом крючке, мне показалось, дрогнул. Я инстинктивно напряг мышцы,
ожидая выстрела и удара пули. В таких случаях это неплохой способ защиты.
Еще эффективнее было бы заслониться газетой. Какого черта в свое время никто
не посоветовал полковнику Самуэлю Кольту осчастливить человечество
усовершенствованием других необходимых вещей, ну хотя бы - застежек для
бюстгальтеров!
Глубокие тени пролегли по его щекам, лбу и губам и не позволяли
разглядеть лицо. Надеюсь, кроме гримасы кровожадного восторга, оно выражало
и другие, более гуманные чувства. Например, любовь к детям. Впрочем, я давно
уже не ребенок.
Очень спокойно, очень, очень медленно я поднял руки до уровня плеч,
демонстративно выставил ладони вперед и даже слегка раздвинул пальцы. Если
все же у владельца кольта слабые нервы, я бы не хотел, чтобы он заподозрил
меня в попытке оказать сопротивление. Но неподвижная рука и немигающий
взгляд напомнили мне, что нервы у него из какого-то особо прочного металла.
Возможно, из титана. Да и о каком сопротивлении могла идти речь. Все
преимущества были на его стороне: моя фигура, словно мишень в тире,
контрастно рисовалась в проеме открытой двери на фоне мутно-красных отсветов
заката в северо-западной части горизонта, а его левая рука касалась колпака
лампы, так что уже через секунду, повернув колпак, он мог ослепить меня. Но
главное - это ведь не я, а он держал в руке кольт. Нет, в этой ситуации я не
собирался сопротивляться. В конце концов, мне платят деньги за риск и даже
за презрение к опасности, а вовсе не за то, чтобы я играл роль неврастеника
с суицидальными наклонностями.
Я поднял руки еще выше. Надеюсь, это выглядело достаточно миролюбиво. Я
придал лицу выражение самой уничиженной покорности. Надеюсь, и это выглядело
естественно. Человек с кольтом все еще оставался неподвижен. Только
убийственно сверкали его белые зубы (наверное, из мрамора, впрочем, мрамор
так не блестит) и немигающие глаза. Эта улыбка, этот издевательский наклон
головы, эта ироническая поза... Его неподвижное молчание могло означать
только одно - смертный приговор. Я почти физически ощущал, как смерть входит
в эту тесную комнатушку, и, самое обидное, у меня не было никакой
возможности подсказать ей, кого из нас двоих правильнее выбрать в качестве
добычи.
- Здесь какое-то недоразумение, - проблеял я. - Я не враг. Нам нужно
поговорить...
Звуки с трудом протискивались из моего горла, а пересохшие губы и язык
лишали возможности нормально артикулировать. И все же мое обращение, судя по
всему, не вызвало у него отрицательных эмоций - он все еще не выстрелил. Но
и не изменил позы. Это было страшно.
Я выдавил из себя что-то еще, стараясь быть максимально мирным и
ласковым. Я пытался разжалобить его, задобрить, заинтересовать или
что-нибудь в этом роде. Лишь бы остаться в живых. В какой-то момент мне
показалось, что количество высказанных глупостей можно попытаться перевести
в качество, и я кивнул в сторону табурета, стоящего у стола:
- У меня был трудный день... Разрешите, я сяду? Давайте обсудим все