"Алистер Маклин. К югу от мыса Ява" - читать интересную книгу автора Две из них были китаянками, две другие - малайками. Красивые
темно-карие глаза той, что помоложе, были широко раскрыты от страха, и она то и дело с тревогой и беспокойством озиралась по сторонам. На лице старшей читалось полное безразличие. Пятая санитарка, шедшая во главе, была высокой и стройной. Она потеряла свою шапочку во время взрыва, когда ударной волной ее перебросило через откидной борт грузовика, и теперь ее густые иссиня-черные волосы беспрестанно падали на глаза, время от времени она резким движением откидывала их назад. Судя по всему, она не была ни малайкой, ни китаянкой, у которых просто не бывает таких голубых глаз. Не принадлежала она и к европейской расе - скорее всего была полукровкой. В мерцающем желтоватом свете нельзя было разглядеть цвета ее лица, к тому же покрытого слоем пыли и грязи. Прошло полчаса, час, а девушки все не могли выбраться из бесконечного лабиринта разрушенных улиц. Как несправедливо было со стороны военврача, майора Блэкли, отправлять их на поиски раненых солдат, которых, в отчаянии подумала старшая медсестра, им, похоже, не суждено найти никогда. Но, стараясь не поддаться отчаянию, девушка стиснула зубы, и, прибавив шагу, повела подруг на другую, такую же темную и пустынную улицу. Страх, смятение, боль и отчаяние двигали заблудившимися солдатами, малышом, санитарками и десятками тысяч других людей в ту ночь, 12 февраля 1942 года, когда воодушевленные успехами японцы собирались с силами на подходах к последним защитным рубежам города, чтобы с рассветом предпринять новый кровавый штурм и окончательно закрепить победу. И только один человек в этой трагической обстановке, казалось, сохранял присутствие духа. к югу от Форт-Кэннинга и был целиком погружен в свои мысли. Испещренный морщинами, коричневого цвета лоб венчала копна густых, совершенно седых волос. Из-под таких же седых колючих усов торчал кончик бирманской сигары, крупный орлиный нос лоснился. Он сидел, вальяжно откинувшись в плетеном кресле. Но в этом не было ничего удивительного: отличительной чертой бригадного генерала в отставке Фостера Фарнхольма была поразительная способность сохранять спокойствие при любых обстоятельствах, хотя бы чисто внешне. Дверь за спиной генерала открылась, и в комнату вошел молодой, выглядевший очень уставшим, сержант. - Я доставил ваше донесение, сэр. - Голос сержанта был под стать его виду. - Капитан Брайсленд говорит, что скоро выходит. - Брайсленд? - густые брови генерала сошлись в горизонтальную линию, тяжело нависнув над глубоко посаженными глазами. - Какой еще, к черту, капитан Брайсленд? Послушай, сынок, я ведь просил о встрече с вашим полковником, причем немедленно. Тотчас же. Понял? - Может, все-таки я смогу чем-нибудь помочь? - В дверях за спиной сержанта появился еще кто-то, и даже в мерцающих отблесках свечей можно было разглядеть, что глаза вошедшего сильно воспалены, а щеки покрыты нездоровым румянцем. Однако голос с мягким уэльским акцентом прозвучал достаточно учтиво. - Брайсленд? Молодой офицер кивнул. - Уж вы-то определенно сможете помочь, - согласился Фарнхольм. - |
|
|