"Антон Семенович Макаренко. Марш 30-го года (Восьмитомник, т.2)" - читать интересную книгу автора

- Вот это такая Москва? - недовольно тянул Похожай. - Не лучше
Харькова.
Сторонники Крыма поддерживали его, но это все - так, "для разговора", а
все ощущали какую-то торжественную приподнятость и были полны бодрости.
- Шагом марш!
Притихли все на асфальте Мясницкой. Глянула Москва на нас столичным
важным взглядом, глянула сочными, солидными витринами, перспективой
улий... Притихли в нашей колонне. Впереди - зубцы Китай-города.
- Э, нет, это действительно Москва! - пробормотал за моей спиной
знаменщик. И замолк.
Карабанов скомандовал:
- Государственному политическому управлению салют, товарищи коммунары!
Весело и задорно отсалютовали старшим родичам и повернули на Большую
Лубянку, теперь улицу Дзержинского. На этой улице наша квартира - школа
Транспортного отдела ОГПУ.
Ничто не так дорого как эта квартира. Пока ребята входили в улицу
Дзержинского, вспомнилось все.
Целую неделю пробыл в Москве наш агент Яков Абрамович Горовский, а мы в
коммуне сидели на чемоданах и ожидали от него телеграммы, в которой бы
сообщалось, что квартира есть - можно выезжать.
Но Горовский ежедневно присылал нечто непонятное и неожиданное:
"С квартирой плохо. Есть надежда на завтра".
"Задержался еще на один день. Отсутствует нужное лицо".
"Наркомпрос отказал. Выясню завтра"...
Меньше всего мы ожидали, что нам откажут в квартире.
Но шестого вечером приехал Горовский и рассказал нам обидные и
возмутительные вещи.
В экскурс-базе, в Наркомпросе, в Моно, в союзе Рабпрос - везде с
готовностью соглашались предоставить на две недели помещение для коммуны
ГПУ, но после такой любезности следовал вопрос:
- А что это за дети?
- Дети? Исключительно беспризорные.
Горовский гордился тем, что наши дети все - беспризорные, что тем не
менее они организованно едут в Москву и он, Горовский, подыскивает для них
квартиру. Но как только московские просветители, такие симпатичные, такие
даже сентиментальные в своих книжках, так любящие ребенка и так его
знающие, узнавали, что эти самые "цветы жизни" просятся к ним на ночевку,
они приходили в трепет.
- Беспризорные? Ни за что! Об этом нельзя даже и говорить! На две
недели? Что вы, товарищ, шутите? Что вы в самом деле?
Горовский не столько огорчался, что нет квартиры, сколько оскорблялся.
Как это так? Те самые коммунары, которые не впускали Горовского в дом,
если он недостаточно вытер ноги, здесь, в Москве, считаются вандалами,
способными уничтожить всю наробразовскую цивилизацию?
И только когда бросил Яков Абрамович ходить по просветительному
ведомству, улыбнулось ему счастье: Транспортная школа предоставила для нас
общежитие с постелями, с кроватями.
Колонна во дворе школы.
- Стоять вольно!
Сигналист играет сбор командиров. Командиры отправляются делить