"A.C.Макаренко. Домой хочу (Советский рассказ тридцатых годов)" - читать интересную книгу автора

крыльями, - сорока, настоящая сорока. Другие, допустим, поменьше
разговаривают, а все-таки... А Сенька как-то умел без слов. Стоит,
слушает, к тому чуть-чуть повернется, к другому. С лица он всегда был
румяный, брови густые, черные. Как-нибудь там егозить или суетиться он
никогда не умел. И смеяться как будто не смеялся, а все-таки смотришь на
него и видишь: улыбается человек, а почему видишь, ни за что не разберешь,
по краскам, что ли, по румянцу, а кроме того, и губы у него иногда
морщились. Думаешь, сейчас что-нибудь скажет, но только это редко бывало,
чтобы он в самом деле сказал.
Мы любили ходить слушать, как Сенька перед заведующим "отдувается".
Приходилось все-таки.
Заведующий ему:
- Это ты неправильно сделал, результаты нехорошие получились.
А Сенька?
А Сенька молчит.
Заведующий присмотрится к нему и снова начияает:
- Надо лучше разбираться, товарищ Дружиов, нельзя так... Надо точнее,
гораздо точнее, понимаешь?
Молчание.
- Понимаешь?
И вот Сенька, наконец, отвечает:
- Да.
И заведующий на него смотрит, и мю смотрим, и видим, что и этом одном
слове Семен больше сказал, чем другой в целой речи наговорит. Видно, что
Семен действительно согласен, что он все понимает. Не такой он человек,
чтобы зря свое "да" потратить.
Учился Семен на "отлично" и работая по-стахановски.
А если приходилось ему где-нибудь старшим быть или бригадиром, так уже
кругом никаких разговоров не было. Хватка у него была железная: посмотрит
только удивленно, поднимет одну бровь, и каждый понимает, что разговоры
кончены.
В этом году он приехал в Москву, а нас здесь целая кояопия - бывших
колонистов. И вдруг узнаем, едет Семен Дружное получать орден. Конечно,
чествовать. Встретили, обнимались, целовались и спрашиваем, за что орден.
А он молчит.
- Да говори, это же ни на что не похоже!
Пришлось ему все-таки разговориться:
- Да... за боевую подготовку.
- Ну?
- Я же сказал.
- Ничего ты не сказал... Какая боевая подготовка? Что ты сделал?
Летаешь? На чем летаешь?
- Эсбэ.
- Скоростной бомбардировщик?
- Угу.
- И что?
А он поднял руку, повертел пальцем в воздухе, пойми, что это значит:
мертвая петля или штопор, или какое-нибудь там скольжение. Так ничего и не
добились. Не за один день, постепенно все-таки кое-что выяснили: отпуск у
него на два месяца; бабушка его еще жива и живёт с ним при каком-то