"Дмитрий Медведев. Это было под Ровно (про войну)" - читать интересную книгу автора

РЕПЕТИЦИЯ

Ранним утром в апреле 1942 года на Тушинском аэродроме собралась
группа будущих партизан. Сегодня все должны подняться на самолете и
сделать первый пробный прыжок с парашютом. Кроме меня, никто ни разу
в жизни с парашютом не прыгал. Я заметил, что многие волновались. Иные
заводили веселые разговоры, но беспокойные взгляды на поле аэродрома
красноречиво говорили о душевном состоянии "весельчаков".
Я понимал, что это не трусость. Все эти люди добровольно пошли в
партизаны и знали, каким опасностям они будут подвергаться там, в тылу
врага. Из многих желающих попасть в отряд были отобраны лишь пятьдесят
таких, которые наверняка не подведут, не струсят. Сейчас волновались
все, но тот, кто впервые прыгал с парашютом, знает, что волнение при
этом обязательно и законно.
Я посмотрел на часы - ждать еще целых тридцать минут.
Неподалеку от меня сидел Александр Александрович Лукин. Он был
назначен в наш отряд начальником разведки. Лукину тоже, видно, было не
по себе: он курил одну папиросу за другой.
- Александр Александрович! - нарочно громко, чтобы все слышали,
обратился я к нему. - Что-то вы многовато курите? Неприятно все-таки
прыгать с высоты, страшновато?
Лукин сразу понял, что этот разговор, явно интересующий всех, я
завел умышленно.
- Да ведь что ж, Дмитрий Николаевич, страшно не страшно, а прыгнуть
придется! - ответил он.
Все притихли, прислушиваясь к нашим словам.
Показалось удивительным: как это командир откровенно говорит, что
боится прыжка! А я воспользовался установившейся тишиной и начал свой
рассказ, рассчитывая на оставшиеся полчаса томительного ожидания:
- Вам всем, конечно, это в новость. Ну, а я старый парашютист. У
меня сегодня будет третий прыжок. Первый раз я прыгал давным-давно, в
1907 году, когда о парашютном спорте и слуху не было. Жил я тогда в
Белоруссии, в большом рабочем поселке Бежице. В праздничный день
Николы мой отец был именинником и позвал к себе гостей. Гости все
пожилые люди, ну и, конечно, мне, восьмилетнему мальчишке, было с ними
скучно. Я воспользовался суматохой в доме, стащил у отца табачку, взял
селедку, отрезал кусок именинного пирога и с этими гостинцами
отправился в гости к сторожу пожарной каланчи, которая стояла рядом с
нашим домом.
Сторож, старик Гаврилыч, был моим давним приятелем. Я до смерти
любил слушать его рассказы о всяких былях и небылицах и частенько
коротал с ним время на пожарной каланче, откуда поселок наш был виден
как на ладошке.
Гаврилыч отведал пирога с рыбой, похвалил его, покушал селедочки и,
уже свертывая себе "козью ножку", начал длинную сказку про
ковер-самолет. Так сидели мы с ним вдвоем на каланче час или два.
Гаврилыч устал говорить и задремал. От нечего делать я тоже решил
закурить, свернул цигарочку и, важно попыхивая ею да задыхаясь с
непривычки, стал похаживать по площадке каланчи. Смотрю - внизу отец!
Грозится палкой и направляется к вышке. Я понял, что порки мне не