"Григорий Медведев. Ядерный загар" - читать интересную книгу автора

вытаращил глаза:
- Кассету расклинило! Придется рвать, Фомич! Как?! Тебе ведь
"подметать"... Все торчащее, лишнее, что не втянется в пенал скафандра,
частью останется на полу центрального зала, частью осыплется в "гусак". Что
будем делать?
Пробкин с улыбкой смотрел на взъерошенного Ненастина. Обожал Фомич всех
людей, умеющих и любящих работать. А этот скуластенький, белобрысый
парнишка, оператор РЗМ, с выражением всегдашней озабоченности на лице,
особенно нравился Пробкину. И потому, что молод, и потому, что "рацух" подал
и внедрил уже десятка полтора. Какое-то теплое внутреннее доверие ощущал
Фомич к таким людям, а к молодым еще и отеческое чувство.
Пробкин погладил Ненастина по плечу.
- Тяни, Витек, тяни, не боись!
Ненастин щелкнул ключом управления и сказал:
- Видал, Фомич?! На динамометре уже тонна... В норме - при семистах
килограммах топливная сборка уже шла.
- Тяни, Витек, тяни! Где наша не пропадала!.. Она ведь, заноза,
растопырилась в канале. Чего ж ты ждешь? Тяни!
Ненастин добавил несколько щелчков ключом. На экране телевизора
контрастно виднелись части плитного настила атомного реактора, так
называемого "пятачка", демонтированные с дефектных технологических каналов.
Они были расставлены по бокам и напоминали со стороны детские кубики.
Видны были также верхушки технологических каналов с густо отходящими от
них мелкими трубопроводами, которые Фомич обзывал попросту - "лапша".
Эта-то "лапша" и составляла предмет его главного беспокойства. Ненастин
накрошит сейчас туда ядерной трухи, провалится она сквозь решетку труб вниз
на поверхность "Елены" (верхняя часть корпуса реактора) - и не достать ее.
Нахватаешься тут...
- Пошла! - крикнул Ненастин. - Пошла! Пятьсот килограмм! Нагрузка
меньше нормы!.. Часть кассеты наверняка оборвалась, осыпалась...
"Обрадовался..." - с горечью подумал Фомич.
Мощный черный цилиндр контейнера РЗМ, нависший над каналом, вздрагивал"
На панели пульта оператора РЗМ загорелся верхний конечник.
- Все! Втянул! - сказал Ненастин и тревожно глянул на Пробкина. - Ну
что, Фомич?.. Двигаю мост РЗМ к бассейну выдержки? Или как?.. Сброшу кассету
в воду и оставлю машину там... Сейчас в центральном зале ревуны взвоют.
Только держись! Твой час теперь... Ни пуха ни пера!
- Тьфу-тьфу! - сказал Пробкин несколько тише обычного и медленно
побрел к центральному залу, приказав Ненастину: - Трогай!


Дима, Федя и Вася Карасев сидели на пластикатовом полу, прижавшись к
стене, недалеко от входа в центральный зал и курили. Переходы от стен к полу
на атомных электростанциях закругленные, чтобы в углах не застаивалась
радиоактивная грязь. Пластикат настилается и на закругления, заходит немного
на стену и прижимается к ней нержавеющей полосой, пристреленной дюбелями по
всей длине.
Рядом с сидевшими на полу ремонтниками нервно прохаживался дозиметрист
с переносным малогабаритным радиометром на груди. Он то быстро подходил к
двери центрального зала, щелкая переключателем диапазонов, всматривался в