"Юрий Медведев. Протей" - читать интересную книгу автора

запинки продекламировать любую книгу, конечно, любую из когда-то
читанных, причем строки возникали овеществленные: то неисчислимые стаи
дельфинов резвились в волнах Понта Эвксинского, изображая стихотворную
речь Гомера, то лебеди пронизывали северные небеса, воплощая строки
"Старшей Эдды", или "Беовульфа", или русских летописей... Нет, без
примера не обойтись. Тогда слушайте.
"1662 года ноября в 22-й день было тихо, и небо все чисто, а мороз
лютый. В селе Новой Ерги и в деревнях, по захождении солнца, явилось
на небе многим людям страшное знамение, о котором никогда и не
слыхивали. От солнечного западу явилась будто звезда великая, и как
молния, быстро покатилась по небу, раздвоив его; и протянулась по
небу, как змей, голова в огне и хобот: и так стояло с полчаса. И был
оттуда свет необыкновенный, и в том свете, вверх, прямо в темя
человеку, показалась будто голова, и очи, и руки, и перси, и ноги
разогнуты, точно человек, и весь огненный. И потом облак стал мутен, и
небо затворилось; а по дворам, и по хоромам, и по полям на землю пал
огонь, будто кужли горели; люди от огня бегали, а он, будто гоняясь за
ними, по земле катался, а никого не жег, и потом поднялся в тот же
облак. Тогда в облаке стало шуметь, и пошел дым, и загремело, как
гром, или как великий и страшный голос, и долго гремело, так, что
земля и хоромы тряслись, и люди от ужаса падали. А всякой скот к тому
огню сбегался в груду, и рты свои с кормом зажимая и смотря на тот
огонь, подымая за ним свои головы кверху, рычали каждый своим голосом.
Потом с великою яростию пало на землю малое и великое каменье горячее,
а иное в жару рвало; а людей Бог помиловал, и скота не было, пало на
порожния места; и снег около таял, а которое большое каменье пало, и
то уходило в мерзлую землю".
Ну, каково? Хрустальной чистоты язык. И хотя четырехсотлетней
давности, а все слова понятны, кроме разве "кужлей", это пучки льна
для пряжи. К слову о льне. Послезавтра Льняницы, или льняные смотрины,
праздник такой был в древности, октября двадцать восьмого дня,
начинали бабы трепать лен. Жаль, быльем поросло прошлое, травою
забвенья... Но возвращаюсь к огню небесному, что за людишками гонялся.
Вообразите: отрывок сей летописный представился мне в одно из дежурств
выписанным в ночном небе огненными письменами. Представился,
разумеется, в воображении, но часто ли одаривает жизнь такими минутами
блаженства...
Ощущение всемогущества, интеллектуальная наркомания, эйфория - о,
ради такого на многое пойдешь. Поймете ли наркомана-врача прошлого
века, который спиливал головки у ампул с обезболивающей жидкостью,
отливал несколько капель, а затем запаивал ампулы. Впрыскивая себе
уворованное, он наслаждался видениями Эдема, а люди, случалось,
умирали на операционном столе от болевого шока, так погибла моя
прабабка, между прочим, писаная красавица, как выражались в ту эпоху.
Конечно, вы не поймете такое изуверство. А я - пойму, хотя,
естественно, и осуждаю.
О, эти ночные бдения в операторской (особенно любил я дежурить по
ночам) перед картой земного шара размером в четверть футбольного поля.
Тут и там на розовых экранах - они вмонтированы в карту -
энергоисточники: атомные, тепловые и прочие станции в Канаде, Индии,