"Розалин Майлз. Глориана (Я, Елизавета, #5) " - читать интересную книгу автора

тысяч крон истрачены безвозвратно... Я пыталась отыскать хоть зернышко
утешения в сообщенных Берли вестях - бедняга, он едва встал с носилок, на
которых принесли его слуги.
- Что? Что он сказал? О, сядьте же, милорд, не надо стоять!
Берли со вздохом опустился на подушки. Рядом стоял помрачневший
Роберт.
- Мадам, король сказал: Париж стоит обедни".
- И ради этого он отвернулся от истинной веры, от света нашей религии,
отказался бороться за торжество протестантизма в своей стране и перешел в
католичество? Господи, была бы я мужчиной! - рыдала я в гневе. - Зубами бы
вырвала у него сердце и съела на ярмарке! Дайте перо и пергамент и пошлите
за моим лордом!
Мне надо утешиться.
Слова лились с пера:

Моему кузену королю и повелителю Франции Генриху IV.
Мне сообщили, что ради достижения мира в своей стране Вы отреклись от
нашей веры и бросились в объятия Рима. Ах, как Вы меня огорчили, как
стенает моя душа! Неужто вы ожидаете добрых последствий от поступка столь
нечестивого? Надеюсь только, что Вы одумаетесь. Вписала Вас на первое место
в свой поминальник, молюсь о Вас денно и нощно.
Ваша по-прежнему любящая сестра, если Вы - прежний, а нет - так между
нами все кончено.
Королева Елизавета".

Берли прочел и улыбнулся:
- Вижу, упреки Вашего Величества по-прежнему разящи. Однако не
бойтесь, миледи. Союзника мы не потеряли, Генрих никогда не решится воевать
с нами, его страна слишком истощена.
И вы увидите, что теперь, когда Франция объединилась, испанский король
переключит внимание на нее - его злейший враг там, а мы так, сбоку припека,
и этот шаг, безусловно, пойдет нам на пользу.
Я, немного успокоенная, кивнула в ответ:
- Будем надеяться, потому что, боюсь, у нас хватит хлопот и здесь!
Ибо я уже знала, что мир не приносит мира несчастным, тем, кто подобно
мне постоянно борется с любовью и с собой. А поскольку мой лорд любит
войну, он не даст мне пожить в мире. Казалось бы, отделавшись от главного
соперника, Рели, мой лорд, погубивший себя глупой женитьбой, и зная, что
повелевает мною и множеством моих даров - сладкими винами, лесами и полями,
огромными поместьями и соответствующими доходами, аккуратно выплачиваемыми
четыре раза в год, - мог бы угомониться. Но - и это превратилось в мой
вечный рефрен - надо было предвидеть...
Я послала за ним в твердой решимости использовать его дарования на
благо Англии.
Я старалась держать его на расстоянии вытянутой руки, обходиться более
сдержанно, когда он возвращался из деревни, где жила его жена. Однако эта
пьеса, наша осенняя трагедия, была еще не доиграна. А в трудную минуту
мудрый обращается за помощью к философии.
Чтобы смириться с отступничеством французского короля, я вновь
обратилась к школьным занятиям, переводила великое творение Боэция, De