"Александр Мень. История религии. Том 1" - читать интересную книгу автора

Джеймс. Вселенная с плюралистической точки зрения. М., 1911. С. 172) и Н.
Винера (Н. Винер. Творец и робот. М., 1966. С. 28) рассматривать
божественное Всемогущество в плане неабсолютном. Эта точка зрения вполне
обоснована и оправдана в свете "кенозиса" и тварной свободы.
/32/. Н. Бердяев. Философия свободы. М., 1911. С. 148.

Часть II
ЧЕЛОВЕК ВО ВСЕЛЕННОЙ

Глава пятая
ТВОРЕНИЕ, ЭВОЛЮЦИЯ, ЧЕЛОВЕК

Возникновение человека - это
не эволюция, а скорее революция.
С. Кьеркегор

На одном египетском рельефе можно видеть изображение бога Хнума,
делающего человека при помощи гончарного круга. И не только египтяне, но и
многие другие народы древности представляли себе Творца по образу мастера,
который своими руками изготовляет утварь. Это примитивное понятие было не
столько результатом наивного представления о природе, сколько следствием
грубо чувственного понимания Божества и идеи творения. Согласно другим
воззрениям, распространенным в Индии и Греции, возникновение мира было
рождением его из недр Божества. Отсюда мифы о Космическом Яйце, из которого
вышла Вселенная. В этом случае творческий акт представлялся процессом скорее
стихийным, бессознательным, сходным с непроизвольными процессами в теле
человека.
Только библейское учение противопоставило язычеству и пантеизму всех
оттенков идею творения как акта Божественной Воли, Разума и Любви. Этот акт
есть звено, связующее Абсолют со всем тварным. Согласно Писанию,
созидательная мощь Слова Божьего, вызвав тварь из небытия, постоянно питает
ее и поддерживает ее существование.
Кроме того, Библия рисует космогенез как восхождение по ступеням от
низшего к высшему, от неорганического - к человеку: этот процесс совершался
опосредствованно. В Книге Бытия Бог не представлен "демиургом", мастером,
формирующим изделия своими руками. Он придает творческую силу природным
стахиям, "земле" и "воде", и те уже как бы спонтанно производят растительную
и животную жизнь /1/.
Даже такой воинствующий противник христианства, как Геккель вынужден
был признать, что в Библии "можно видеть великую идею постепенного развития
и расчленения первоначально очень простой материи. Поэтому, - говорит он, -
мы должны восхищаться великим пониманием природы иудейского законодателя"
/2/.
Это понимание истоков Вселенной облекалось, естественно, в форму,
соответствующую уровню знаний и типу мышления той далекой эпохи, когда
писалась Книга Бытия /3/. Однако дело здесь не только в эпохе. Священный
автор говорит о тайне, которая в силу своей природы лучше всего может быть
выражена символически.
"В начале сотворил Бог небо и землю..." Эти слова Писания не есть
констатация научного факта; они возвещают Откровение, говорят о чуде