"Д.С.Мережковский. Паскаль ("Реформаторы" #3) " - читать интересную книгу автора

его так. Тем не менее, кажется, что устарелое христианство наших дней, от
которого отняли кровь Иисуса, которое насквозь рационализировало,
стерилизировало страсть Креста, представляет собою не что иное, как
Пелагианство, дошедшее до своего последнего заключения.
Если человек изначально свободен, то ему не нужен Освободитель Сын
Божий; если человек может сам спастись, то ему не нужен Спаситель. Убыль
первородного греха есть убыль Искупления - то, чего так боялся ап. Павел:
"Да не упразднится Крест, ne evacuata sit сrux".
Если бы врачу сказали, что черное чумное пятно - только синяк от
ушиба - завтра заживет, - то врач почувствовал бы то же, что Августин, когда
ему сказал Пелагий, что первородный грех - ничто. Это же чувствует Янсений
так же, как друг его, некогда Жан дю Вержье, а теперь аббат Сен-Сиран (под
этим именем он принял священство). Замечательно то, что за год до смерти
Янсения и за четыре года до появления "Августина" (1640) вышла в свет та
книга Декарта, "Речь о методе" ("Discours de la Methode"), которая начинает
путь всей новой философии к "упразднению Креста".[12]
Чувствуют оба, Сен-Сиран и Янсений, что дух Пелагия разлит, как чумная
зараза, в воздухе, которым дышат люди не только в миру, но и в Церкви. Чтобы
вернуть в нее человеческие множества, уходящие за Лютером и Кальвином, Орден
Иезуитов облегчает и опустошает христианство от его драгоценной
тяжести-трудности: "Много званых, мало избранных"; узкий и кремнистый путь
Царства Божия делается "широким и бархатным".[13] Сен-Сиран и Янсений, оба
видят, что путь, по которому следует Церковь, как и мирской путь, в
одинаковой степени ведут к "упразднению Креста".
Правоверные католики не только XVII, но и XX века, обвиняют Сен-Сирана
и Янсения в "заговоре" против Римской Церкви; хуже Лютера и Кальвина эти два
согретые на груди Церкви змия; Кальвин и Лютер нападают на Церковь извне, а
Сен-Сиран и Янсений хотели взорвать ее изнутри, как бы адскую машину
подложили под Святейший Престол.[14] Как бы ни были эти обвинения ложны или
преувеличенны, кажется, в них есть и доля правды, потому что положение этих
двух внутренних преобразователей между двумя огнями-двумя Церквами,
протестантской и католической, - в самом деле, противоречиво и двусмысленно.
Верно сказал кто-то об одном из учеников Янсения (Antoine Arnauld le Jeune):
"Кулаками защищался он от Кальвина"; то же можно бы сказать и о самом
Янсении.[15] Если ночью, один в келье своей, Сен-Сиран хотел читать книги
Кальвина, то сначала изгонял из них Нечистую Силу заклинаниями, так же как
это делают с бесноватым, - вспоминает очевидец.[16] Но ни кулаками, ни
заклинаниями не защитить внутренней Реформы от внешней, потому что главный
религиозный опыт обеих - тайна Предопределения: "Много званых, мало
избранных" - один и тот же. Верно кто-то сказал и о самом Янсении: "Он читал
св. Августина сквозь очки Кальвина".[17] Можно бы сказать то же и о
Сен-Сиране. "Кальвин думал хорошо, только говорил плохо", - заметил однажды
он сам в откровенной беседе с другом своим, св. Венсеном де Поль.[18]
Как соединить две Церкви, протестантскую и католическую, в единой
Церкви, Вселенской или, говоря языком Паскаля, как "согласовать две
противоположные истины", - этот вопрос, может быть, сами того не сознавая и
не желая, Сен-Сиран и Янсений только поставили, но на него не ответили.
Ответил Паскаль.[19]