"Вейо Мери. Шофер господина полковника " - читать интересную книгу автора

сидел полугодовалый ребенок в белом вязаном чепчике. Личико его казалось
распухшим, щеки налились так, что не было видно ни глаз, ни рта, только
кончик носа торчал..У матери было усталое лицо. Глава семьи лысый и в очках.
Поистрепала их семейка.
А вот дедушка с бабушкой, кажется, сохранились получше. У деда
красовалась такая копна волос на голове, что он явно не выглядел умным.
Совершенно белые космы торчали во все стороны. Внук, ерзавший у него на
коленях, пытался соорудить себе бороду из его волос. У бабушки огромные
вставные зубы были целиком на виду. На коленях у нее сидела десятилетняя
внучка. Она стыдилась своего семейства. Она смотрела в окошко как будто
безучастно, но выражение-то было, она сохраняла его все время: оно подошло
бы старой деве. Такая исподтишка толкает младших детей, норовя задеть за
больное место, врет отцу и дерзит матери. Когда кто-нибудь спрашивал, как ее
зовут, она отвечала: "Мата Хари"*. На семейных прогулках она всегда
пропадала неведомо где, а во время трапез ревела, если младшие дотрагивались
до ее еды, а те делали это нарочно. Она говорила таким правильным, книжным
языком, что это прямо-таки терзало уши. И когда мальчишки на дворе портили
ей "классы", пририсовав столько лишних клеток, сколько вмещает двор и
половина тротуара, она только стояла на месте, тощая, как спичка, и вопила
истошным голосом: "Задница!" Она писала стишки и сводила картинки на
пергаментную бумагу.
______________
* Мата Хари - авантюристка и шпионка во время первой мировой войны.

На противоположном берегу дожидалась длинная очередь автомашин. Когда
поездка прерывается так обычно и буднично, удовольствие от нее невольно
теряется. Так бывает, когда сидишь в маленьком баре, а солнце отсвечивает от
широкой стены и потихоньку превращает в прах и пепел и стулья, и столы, и
стойку, и стоящего за стойкой тощего уборщика, который не решается выйти
собрать со столов грязную посуду, пока в баре клиенты, потому что у него
вздутые вены на ногах.
От перевоза дорога поднималась в гору и вступала в лес, как в туннель,
над которым обрушилась крыша. Здесь лес был плотнее, чем на взгорье. Сосны,
невысокие и толстые, росли вперемешку с черными елями, заметными издали.
Тишину можно было видеть, услышать ее было невозможно. Слышен только
мотор. Было такое чувство, словно ты пересек границу и попал в разоренную и
униженную страну, где полиция и армия держат в руках культуру и отношения с
другими государствами.
Солнце скрыла туча, и это изменило мир, как будто повернули наоборот
регулятор контрастности ТВ. Белое не было белизной только что выстиранной
нейлоновой рубашки, белое и черное превратились в серое. Теней не стало.
Машины как бы повисли в воздухе. Их колеса дрожали, покачивались и
позвякивали. И так как стекла не блестели, то было видно все внутри.
Казалось, что и самих окон не было, только отверстия. Женщины были видны так
же хорошо, как и мужчины.
Пелтола замечал у мужчин носы и уши, у женщин рты и глаза. У мужчин
были еще и лбы, - видимо, на это место не могли придумать ничего лучшего.
Тот, кто был впереди, казался едущим наверху, а задний - внизу, хотя все они
находились на одном уровне. Пожилой мужчина на велосипеде ехал по краю
дороги. На нем была войлочная шапка, серая блуза, черные брюки и