"Проспер Мериме. Арсена Гийо (Новелла)" - читать интересную книгу автора

-- 2 --

поношенное платье из дешёвого ситца по франку за локоть. Наконец, только
мужчина сумел бы оценить её ножки в простых чулках и прюнелевых ботинках,
по-видимому, давно уже страдающих от суровости мостовой. Вы помните, суда-
рыня, что асфальт тогда ещё не был изобретён.
Эта женщина, общественное положение которой вы, должно быть, угадали,
подошла к часовне, где всё ещё находилась г-жа де Пьен; она некоторое время
глядела на неё с беспокойным и смущённым видом и, когда увидала, что та
встаёт и собирается уходить, заговорила с ней.
-- Не могли ли бы вы мне указать, сударыня, -- спросила она её тихим
голосом и с застенчивой улыбкой, -- не могли ли бы вы мне указать, к кому
мне обратиться, чтобы поставить свечу?
Эта речь была столь необычна для слуха г-жи де Пьен, что та не сразу
поняла и должна была переспросить.
-- Да, я бы хотела поставить свечу святому Роху, но я не знаю, кому за-
платить.
Г-жа де Пьен обладала слишком просвещённым благочестием, чтобы разде-
лять эти простонародные суеверия. Но всё же она их уважала, ибо во всяком
поклонении, как бы оно ни было грубо, есть что-то трогательное. В уверен-
ности, что речь идёт о каком-нибудь обете или о чём-нибудь подобном, и бу-
дучи слишком добросердечной для того, чтобы на основании костюма молодой
женщины в розовой шляпе строить те заключения, к которым вы, быть может, не
побоялись бы прийти, она указала ей на приближающегося сторожа. Незнакомка
поблагодарила и поспешила навстречу этому человеку, который, по-видимому,
понял её с полуслова. Беря свой молитвенник и оправляя вуаль, г-жа де Пьен
успела заметить, как незнакомка достала из кармана маленький кошелёк, выну-
ла из кучки мелочи одинокую монету в пять франков и вручила её сторожу, да-
вая ему шёпотом пространные наставления, которые он выслушивал с улыбкой.
Обе они вышли из церкви одновременно, но незнакомка шла очень быстро, и
г-жа де Пьен скоро потеряла её из виду, хотя держалась того же направления.
На углу той улицы, где она жила, она снова её встретила. Под своей поношен-
ной шалью незнакомка прятала четырёхфунтовый хлеб, купленный в соседней ла-
вочке. Увидев г-жу де Пьен, она опустила голову, невольно улыбнулась и
ускорила шаг. Её улыбка говорила: "Что же делать? Я бедна. Смейтесь надо
мной. Я сама знаю, что не ходят за хлебом в розовой шляпке и кашемировой
шали". Это соединение ложного стыда, покорности и добродушия не ускользнуло
от внимания г-жи де Пьен. Она не без грусти подумала о том, в каком положе-
нии должна находиться эта девушка. "Её благочестие, -- подумала она, -- по-
хвальнее моего. Экю, который она заплатила, несомненно гораздо большая
жертва, чем тот излишек, который я уделяю бедным, не подвергая самое себя
никаким лишениям". Потом она вспомнила о двух лептах вдовицы, более угодных
богу, нежели пышные приношения богачей. "Я делаю слишком мало добра, --
сказала она себе. -- Я не делаю всего того, что могла бы делать". Мысленно
обращаясь к себе с такими упрёками, которых она отнюдь не заслуживала, она
вернулась домой. Свеча, четырёхфунтовый хлеб и в особенности пожертвование
единственной пятифранковой монеты запечатлели в памяти г-жи де Пьен черты
этой молодой женщины, которую она почитала образцом благочестия.
С тех пор она довольно часто встречала её на улице неподалёку от церк-
ви, но на богослужениях ни разу. Проходя мимо г-жи де Пьен, незнакомка вся-