"Уоррен Мэрфи, Уилл Мюррей. Стальной кошмар ("Дестроер" #71) " - читать интересную книгу автора

Если бы Смит мог взглянуть на себя со стороны, то он наверняка узнал бы
черную свастику в белом кругу, красовавшуюся в самом центре закрывавшей ему
глаза повязки, и, возможно, понял бы все. А может быть, и не понял бы.

- Харолд Смит?
У него пересохло во рту, и он глотнул воды. Почему он так нервничает?
Ведь скорее пристало волноваться Харолду Смиту.
- Да... - неуверенно произнес Харолд Смит. Хотя глаза у него были
завязаны, он знал, что находится внутри выкрашенного бронзовой краской
фургона. Пол был устлан ковром, верх обит плюшем: он задел лысиной потолок,
когда его втолкнули в мягко отъехавшую боковую дверцу. Чьи-то холодные руки
бросили его на вращающееся сиденье.
- Харолд Д. Смит?
- Да. - Голос Смита звучал спокойно. А у этого Смита есть выдержка,
если не сказать - смелость. Может, оно и к лучшему, подумал он.
- Самыми тяжелыми были первые десять лет.
- Я вас не понимаю, - отозвался Смит.
- Там были зеленые стены. Снизу потемнее, вверху - посветлее, и мне
ничего не оставалось, как только глазеть на них. В те дни я часто думал о
вас, Харолд Смит.
- Я вас знаю?
- Я как раз к этому и веду, Смит.
Он словно выплюнул это имя. Нервозность почти прошла. Отлично.
Илза стояла на коленях на коврике и улыбалась ему. Она сошла бы за
любящую дочь, если бы не пистолет, нацеленный на ненавистного Харолда Д.
Смита.
- Тогда у нас не было телевизоров, - продолжал он уже спокойнее. -
Телевизор был тогда в новинку. Хотя в Америке уже кое-кто обзавелся
телевизорами, но там, где я сидел, об этом нечего было и мечтать, вот мне и
приходилось пялиться на зеленые стены. У меня от них болели глаза, такие они
были зеленые. И по сей день я не могу спокойно смотреть на траву. И на ваши
бумажные деньги.
Харолд Смит напряг зрение, пытаясь разглядеть что-либо сквозь темную
повязку. Он держал руки на коленях, боясь пошевелиться. Он знал, что у
девицы в руках пистолет, нацеленный на него.
- Но в конце концов, - продолжал скрипучий голос, - нам все-таки
поставили телевизор. Думаю, только он помог мне сохранить рассудок.
Телевизор давал пищу уму. Он был моим окном в мир, ибо, как вы понимаете, в
комнате в зелеными стенами не было окон. Без телевизора я бы, наверно,
покончил с собой. Лишь ненависть может так долго поддерживать человека.
- Ненависть? Я вас не знаю.
- Ты ведь не видишь меня, Харолд Смит!
- Ваш голос мне не знаком.
- Голос? Последний раз ты слышал его в сорок девятом году. Помнишь?
- Нет, - медленно ответил Смит.
- Нет?! Неужели не осталось даже отдаленных воспоминаний? Ничего?
- Извините, но я не понимаю, о чем вы.
- О смерти, Смит, только о смерти. О моей... и твоей тоже.
Смит сильнее сжал колени руками.
- А не помнишь ли ты, что ты делал седьмого июня сорок девятого года?