"Абрахам Мерритт. Лунная заводь" - читать интересную книгу автора

сознание мое освободилось от тягостных предчувствий.
- Ну, как наш пациент? - спросил О'Киф.
Он получил ответ от самого Халдриксона, который, должно быть, вышел из
каюты сразу вслед за мною. Облаченный в пижамные штаны, блестя на солнце
могучим торсом, норвежец размашистым шагом пересек палубу, представ перед
нами. Все с некоторой тревогой посмотрели на него. Но беспокойство наше было
напрасным: безумие оставило Олафа, и хотя в глазах у него по-прежнему стояла
печаль, ничто уже в нем больше не напоминало разгневанного берсека[Берcек -
древнескандинавский воин. (Прим. пер.)].
Халдриксон обратился прямо ко мне:
- Прошлой ночью вы сказали, что идете по следу?
Кивнув, я подтвердил его слова.
- Куда? - снова спросил он.
- Мы пойдем сначала на Понапе, а потом к бухте Металанима к Нан-Маталу.
Вы знаете это место?
Халдриксон наклонил голову, и я увидел, как его глаза холодно
сверкнули, словно осколки льда.
- Это там? - спросил он.
- Это то место, откуда мы начнем поиски, - ответил я.
- Отлично, - сказал норвежец, - просто замечательно.
Он испытующе посмотрел на да Косту, и маленький португалец, сразу
поняв, что от него требуется, ответил на невысказанный вопрос норвежца: - Мы
прибывай на Понапе завтра рано утром, Олафа.
- Отлично, - повторил норвежец.
Он смотрел вдаль глазами, полными слез.
Наше веселое настроение моментально испарилось.
Замешательство, которое сейчас охватило нас, довольно часто возникает в
тех случаях, когда люди, испытывая сильную симпатию или сочувствие, не
знают, как выразить свои чувства. По молчаливому согласию мы обсуждали за
столом только самые обыденные предметы.
Когда с едой было покончено, Халдриксон выразил желание перейти на борт
"Брунгильды".
Наша яхта немного сбавила ход, чтобы да Каста и он могли спустить
шлюпку. Они поднялись на палубу "Брунгильды". Я увидел, как Олаф взялся -за
штурвал и двое моряков углубились в серьезный разговор.
Я поманил к себе О'Кифа, и мы растянулись на решетке носового люка в
тени фок-мачты. Закурив сигарету, Ларри выпустил несколько легкомысленных
колечек и выжидательно посмотрел на меня.
- Ну? - спросил я.
- Ну, - сказал О'Киф, - давайте вы будете рассказывать мне, что вы
думаете, а я возьму на себя труд выявлять ваши научные ошибки.
И плутовато подмигнул.
- Ларри, - строго ответил я, не принимая шутки, - вы, наверное, не
знаете, и, отбросив ложную скромность, я вам скажу, что моей научной
репутации многие могут позавидовать. Прошлой ночью вы сделали мне
комплимент, который я никак не могу принять. Вы более чем намекнули, что я
подвержен суевериям и религиозным предрассудкам. Позвольте поставить вас в
известность, Ларри О'Киф, что я считаю себя исключительно собирателем,
наблюдателем, аналитиком и систематиком фактов - и только! Во всяком
случае, - и я постарался, чтобы по силе сарказма мой тон не уступал