"Жеральд Мессадье. Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать, Том 2 " - читать интересную книгу автора

особняк на Херренгассе достаточно протопиться, как Себастьян уже отдавал
Францу приказ вновь паковать вещи и запирать все двери. Только он собрался
послать слугу отнести ключи мажордому графа Банати, как явился посыльный; он
передал письмо Банати, который час назад вернулся из путешествия и, узнав о
пребывании графа в Вене, непременно желал его видеть.
Себастьян отправился к сардинцу. Не успел он переступить порог дома,
как появился Банати собственной персоной.
- Граф, как я рад вас видеть!
- Могу ответить вам тем же, сударь, - не остался в долгу Себастьян. - Я
собирался уже уезжать, как вдруг узнал о вашем прибытии.
Банати пригласил графа проследовать за ним в гостиную.

10. ГОСПОДИН ФРАНЦ МЕСМЕР, АПОСТОЛ ПРИРОДНОГО МАГНЕТИЗМА

Возможно, именно из-за усталости, вызванной долгим путешествием, черты
сардинского дипломата так вытянулись и заострились. Себастьяна поразили
черные круги под его глазами. Банати силился улыбнуться, но это у него
получалось плохо. Что сделало его похожим на человека, потерпевшего
сокрушительное поражение?
Банати указал Себастьяну на кресло и, встряхнув колокольчиком, приказал
слугам принести кофе; ему самому он был нужнее, чем гостю.
- Каким ветром занесло вас в Вену?
- Боюсь, граф, - ответил Себастьян, - что злой ветер заставляет меня
уехать отсюда.
- Куда же?
- В Россию. Великая шахматная доска, о которой вы мне говорили,
опрокинута.
Банати вздохнул. Слуга подал кофе.
- Порой нужно несколько жизней, дабы убедиться, что цель, которой мы
посвятили свою жизнь, наконец достигнута. К тому же оказывается, что она
достигнута другими.
Произнеся эту сентенцию, выражающую смирение и покорность судьбе,
дипломат сделал большой глоток кофе.
- Положение вокруг русского трона и в самом деле хуже некуда, - вновь
заговорил он. - Но придется принять все как есть. Петр Третий проживет еще
лет двадцать, не меньше. За это время они с Фридрихом завоюют Европу, по
крайней мере до Рейна. Гармония, о которой мы с вами говорили, воцарится,
дай бог, через два-три поколения, - заключил Банати.
- Порой, граф, - возразил Себастьян, - решимость помогает сэкономить
время. Камень, пущенный сильной рукой, несется быстрее, чем тот, что сам по
себе катится с горы.
- Увы, времена Давида и Голиафа прошли.
- Эта история о противостоянии пастуха и великана - притча, а притчи
бессмертны.
От неожиданности Банати пролил на себя кофе.
- Что вы этим хотите сказать? - встревожился он.
- Что камень Давида должен быть пущен.
- Кем? В кого?
Себастьян, не отвечая, внимательно посмотрел на собеседника.
- Вы отдаете себе отчет, какой хаос за этим последует? - вскричал