"Жеральд Мессадье. Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать, Том 2 " - читать интересную книгу автора

обеспокоенный Банати, едва понимая намерения Сен-Жермена.
- А вы сами, граф, думали о том, какой хаос нам всем угрожает?
В гостиной повисло тягостное молчание.
- Разве вы не помните, что было темой наших первых переговоров?
Освобождение Греции! - заговорил наконец Себастьян. - Потом со временем
появились и другие темы. Греция оказалась забыта. Сейчас совершенно
очевидно, что русского царя она не интересует вовсе. Люди, чьих советов он
придерживается, хотят возвести Москву в ранг новой Византии. Они
заинтересованы в том, чтобы Афины оставались в зависимости у Оттоманской
империи. Людовик Четырнадцатый и пальцем не пошевелит, чтобы освободить
Грецию, поскольку опасается обидеть Высокую Порту, которая в один прекрасный
день могла бы стать его союзницей против России.
Банати налил себе еще одну - уже третью по счету - чашку кофе.
- Если король Пруссии и русский царь сейчас вознамерятся бросить вызов
остальному миру, - продолжал Себастьян, - им никто и ничто не сможет
помешать. Они получат свою добычу. Австрия и Франция обескровлены. Этого
нельзя допустить.
- Вижу, вы хорошо запомнили мои слова о Великой шахматной доске, -
заметил Банати усталым, безжизненным голосом.
Казалось, силы окончательно оставили его. Если только он не придет в
себя, Засыпкин при первой же представившейся возможности займет его место.
- И вы, и я, мы всего лишь слуги, - сказал сардинец.
Себастьян не оценил этого призыва к порядку. До сего момента его
отношения с Банати были отмечены искренней дружбой, они казались больше чем
друзьями - союзниками. Но пессимизм удрученного заботами дипломата испортил
Сен-Жермену настроение. Он заставил себя улыбнуться.
- Конечно, слуги, граф. Вот только чьи?
Себастьян поднялся со своего места. Больше ничего говорить не хотелось.
Банати может предать. У дверей мужчины пожали друг другу руки. Ладонь
сардинца оказалась влажной. Себастьян забыл потереть свою руку о деревянную
дверь, как он делал обычно. На удивленный возглас Банати он ответил
вызывающим и чуть ироничным взглядом.
- Боже мой, граф, вы живая иллюстрация лекций, которые читает сейчас в
Вене некий Франц Месмер.
- Кто такой? - удивился Себастьян.
- Один молодой человек, который изо всех сил старается доказать
существование животных флюидов.
- Я с ним не знаком.
- Возможно, он вызовет у вас определенный интерес. Что касается меня, я
от подобных вещей ничего не жду, - вздохнул Банати.
Себастьян покачал головой. Больше говорить было не о чем. Он испросил
позволения откланяться и уже собирался выйти за порог, когда Банати вдруг
окликнул его:
- Да, чуть не забыл, граф, - сказал он, протягивая Себастьяну какую-то
шкатулку. - Это вам на расходы.
Себастьян остановился в нерешительности. Он знал, что эти деньги
выплачены Петром III, человеком, которого он решил уничтожить, и Банати
прекрасно было известно настроение Себастьяна. Неужели же он нарочно
протягивал Сен-Жермену пресловутые тридцать сребреников? Или этот жест
свидетельствовал о том, что Банати благословлял Себастьяна на мятеж? Так