"Вольф Мессинг. Я - телепат " - читать интересную книгу автора

из видных деятелей Советского государства. Я благодарен судьбе за встречу с
этим человеком, которому я очень многим обязан.
Мы гастролировали по всей Белоруссии. И однажды, когда я работал на
одной из клубных сцен Гомеля, ко мне подошли два человека в форменных
фуражках. Прервав опыт, они извинились перед залом и увели меня. Посадили в
автомобиль. Я чувствовал, что ничего злого по отношению ко мне они не
замышляют. Говорю:
- В гостинице за номер заплатить надо... Смеются:
- Не волнуйтесь, заплатят.
- Чемоданчик мой прихватить бы.
- И чемоданчик никуда не денется.
Действительно, с чемоданом я встретился в первую же ночь, проведенную
не в дороге. И счета мне администрация не прислала - видно, кто-то заплатил
за меня.
Приехали - куда не знаю. Позже выяснилось, что это гостиница. И
оставили одного. Через некоторое время снова повезли куда-то. И опять
незнакомая комната. Входит какой-то человек с усами. Здоровается. Я его
узнал сразу. Отвечаю:
- Здравствуйте. А я Вас на руках носил.
- Как это на руках? - удивился Сталин.
- Первого мая... На демонстрации. Разговор шел пестрый.
Сталина интересовало положение в Польше, мои встречи с Пилсудским и
другими руководителями Речи Посполитой. Индуктором моим он не был. После
довольно продолжительного разговора, отпуская меня, Сталин сказал:
- Ох! И хитрец Вы, Мессинг.
- Это не я хитрец, - ответил я. - Вот Вы так действительно хитрец!
М. И. Калинин незаметно потянул меня за рукав.
Со Сталиным я встречался и позже. Вероятно, по его поручению были
всесторонне проверены мои способности. Помню такое: мне было дано задание
получить 100000 рублей в Госбанке по чистой бумажке. Опыт этот чуть не
закончился трагически.
Я подошел к кассиру, сунул ему вырванный из школьной тетради листок.
Раскрыл чемодан, поставил у окошечка на барьер. Пожилой кассир посмотрел на
бумажку. Раскрыл кассу. Отсчитал сто тысяч. Для меня это было повторением
того случая с кондуктором, когда я заставил принять бумажку за билет. Только
теперь это не представляло для меня, по существу, никакого труда.
Закрыв чемодан, я отошел к середине зала. Подошли свидетели, которые
должны были подписать акт о проведенном опыте. Когда эта формальность была
закончена, с тем же чемоданчиком я вернулся к кассиру. Он взглянул на меня,
перевел взгляд на чистый тетрадный листок, насаженный им на гвоздик с
погашенными чеками, на чемодан, из которого я начал вынимать тугие
нераспечатанные пачки денег. Затем неожиданно откинулся на спинку стула и
захрипел. Инфаркт! К счастью, он потом выздоровел.
Другое задание состояло в том, чтобы пройти в кабинет очень
высокопоставленного лица, тщательно охраняемый. Пройти, разумеется, без
пропуска. Я выполнил без труда и это задание. Уйти из карцера в полицейском
участке, о чем я рассказывал выше, было куда труднее.
Рассказы об этих весьма своеобразных "психологических опытах" разошлись
широко по Москве. А меня продолжали "прощупывать", "проверять". Меня считали
"опасным человеком". Но ведь я не сделал в жизни ни одного непорядочного