"Вольф Мессинг. Я - телепат " - читать интересную книгу автора

шага.
"А вдруг сделаешь? Можно ли доверять тебе?" - думал в ответ в лучшем
случае мой собеседник. А очень часто и еще хуже: "Врешь ты все... Только
выпусти тебя из глаз! С такими способностями, да чтобы их для себя не
использовать..."
Наконец, "проверки" кончились. Видимо, не без вмешательства самой
сверхвысокой инстанции. Я начал работать. Первые мои гастроли - в Одессе и
Харькове. Я уже начал привыкать, радостно привыкать к совершенно новой для
меня советской аудитории. В июне 1941 года я поехал в Грузию. Как сейчас
помню, это было в воскресенье 22 июня 1941 года. Накануне, в субботу,
состоялось мое выступление, оно прошло очень успешно. В воскресенье утром мы
поехали на фуникулере. Мне все время было почему-то не по себе. Настроение
было чудовищно скверным. И вот в двенадцать часов по московскому времени -
речь Молотова. Началась Великая Отечественная война.
Возвращались в Москву поездом. Затемненные станции. Почти на каждой -
проверка документов. В бдительности патрулей мне пришлось убедиться на
собственном опыте: моя несколько экстравагантная внешность, иностранный
акцент привели к тому, что меня несколько раз принимали за шпиона. Выручал
первый советский "импресарио", ездивший со мной, писатель Виктор Финк.
По приезде в Москву, как только я остался на улице один, - Финк прямо с
вокзала отправился к себе домой - меня все - таки "арестовали". А через
несколько дней, когда я спросил, как пройти на такую-то улицу, меня снова
"арестовали" - на сей раз очень миленькая девушка-дружинница.
В эти тяжкие дни начала войны я пережил тяжелые минуты: внутренне
почувствовал себя лишним. Передо мной встал вопрос: чем я могу помочь моей
второй Родине в борьбе с фашистской чумой? Состояние здоровья было таковым,
что о личном участии в боях я не мог и думать. Оставалось мое искусство, мое
умение. Но кому нужен в такое время Вольф Мессинг с его психологическими
опытами?
Оказалось, что это не так. Меня эвакуировали в Новосибирск.
Оказывается, кто-то где-то думал о гражданине СССР Вольфе Мессинге, о том,
что его своеобразные способности интересны людям. Оказалось, что меня хотят
видеть и в госпиталях, и рабочие оборонных заводов, по неделям не покидающие
цехов, и бойцы формирующихся частей и подразделений. Нередко залы заполняли
люди, пришедшие прямо от станков. И уходили они от меня к станкам. А бойцы
иной раз держали в руках винтовки. Я делал все, что мог, чтобы вдохновить их
своим искусством, дать им заряд новых сил для труда и борьбы.
Передо мной толстая пачка пожелтевших бумаг. Одни из них написаны от
руки, другие отпечатаны на машинке, третьи покрыты цветным рисунком, и
только фамилия моя вписана в оставленное в типографском наборе месте. Мне
очень дороги эти листки - это отзывы зрителей о моей работе. Они
свидетельствуют, что и я внес свою скромную лепту в великое общее дело в
грозный час нависшей беды над моей страной.
Свои личные сбережения я отдал на оборону страны, для скорейшего
разгрома фашизма. Так поступали в те годы многие люди. На эти средства были
построены два самолета, которые я подарил нашим военным летчикам, первый - в
1942, второй в 1944 году. Как резко отличались эти два самолета друг от
друга! Даже для меня, неспециалиста, было ясно - за этот короткий срок
советские конструкторы и инженеры успели проделать колоссальную работу.
Изменились не только внутренние детали боевой машины, изменился весь ее