"Георгий Васильевич Метельский.?Доленго (Повесть о Сигизмунде Сераковском) " - читать интересную книгу автора

Все, кто был свободен, высыпали к дощатому причалу, громко именуемому
<пристанью>. Сераковский задержался, он только что сдал пост у флага и
прибежал на берег, когда парусник уже бросил якорь.
- Завидую тем, кто не лишен права переписки, - сказал Погорелов,
незаметно вздыхая.
- Еще неизвестно, получу ли я хоть что-нибудь, - ответил Сераковский.
Почту выдавал в ротной канцелярии писарь Петров, и Зыгмунту пришлось
сбегать за штофом водки, иначе письма могли бы пролежать в канцелярии
неделю, а то и вовсе <затеряться>.
- Пану Сераковскому от пани Фортунаты Сераковской из Лупка, - сказал
наконец писарь, уже успевший приложиться к штофу. - Позвольте
полюбопытствовать - жена, сестра, невеста? Ведь католики могут жениться
чуть ли не на собственных сестрах...
- Матушка... Боже мой, дайте же скорее!.. И больше ничего нет? - В
голосе Сераковского прозвучало разочарование. - Я жду ответа от генерала
Дубельта.
Писарь захохотал:
- Ой, не могу!.. Он ждет ответа от начальника корпуса жандармов... Он
надеется...
- Пожалуйста, отдайте мое письмо!
Это было первое письмо, полученное за время неволи. Матушка, конечно,
знала, что оно не минует цензуры, и писала очень сдержанно, сообщала, что,
слава богу, здорова, живет по-прежнему, что получила известия от его
друзей в Петербурге и теперь хлопочет о восстановлении дворянского звания,
писала, чтобы он берег себя и верно служил государю.
<Может быть, Дубельт прислал письмо Обручеву или сюда, Михайлину? -
думал Зыгмунт. - Тогда меня должны вызвать...>
Никто, однако, Сераковского никуда не вызывал.


Среди запечатанных сургучом служебных пакетов и частных писем,
которые привезла почтовая лодка, было одно, адресованное коменданту
укрепления. Командир корпуса дружески и строго конфиденциально
предупреждал, что в ближайшее время в Новопетровск нагрянет генерал из
Петербурга для производства внеочередного инспекторского смотра.
Такого еще в укреплении не бывало. Приезжали майор, старенький
полковник из штаба корпуса, но чтобы сюда, на самый край российской земли,
занесло петербургского генерала!
На следующий день барабанщик поднял батальон, на час раньше обычного.
После переклички, когда каждый, вытягиваясь в строю и как бы подрастая от
этого, выкрикивал <я!>, все громко пропели <Отче наш>, оборотясь лицом к
церкви и размашисто крестясь в начале и конце молитвы. Затем из флигеля
ротной канцелярии вышел майор Михайлин. Раздалась команда: <Смирно!
Равнение на середину!> Трусцой бросился навстречу батальонному командиру
капитан Земсков, но майор вяло махнул рукой и остановился на крыльце.
- Здорово, первая! - сказал он, не повышая голоса.
- Здравия желаем, ваше высокоблагородие! - дружно ответила первая
рота.
- Здорово, вторая!
Вторая тоже выпалила ответное приветствие, от которого остались