"Израиль Меттер. Среди людей" - читать интересную книгу автора А комиссару было неловко смотреть в его лицо. О отвернулся, подумав:
"Зубы у него режутся, что ли? - И положение наше резко улучшилось бы, ибо мы выйдем тогда на второе место по республике, - услышал он голос кадровика. - А вы считаете удобным, - спросил комиссар, - подписывать этот приказ в то время, когда Городулин болен? - Он уже поправляется, - радостно сообщил блондин. - И вероятно, тотчас же отбудет в санаторий. А наша кадровая практика показывает, что лучше всего делать всяческие передвижения по службе в то врем когда человек отдыхает. Он снова, теперь уже доверительно, улыбнулся: - Шуму меньше, товарищ комиссар. - Шуму меньше, - сказал комиссар, подымаясь, - подлости больше. Он положил приказ в папку. - Поговорю с ним, когда он вернется. А до этого не подпишу. В санаторий Городулин не поехал. Выздоровев, он тотчас же взялся за усть-нарвекое дело. К этому времени папка Гусько весила килограмма три. Сам Гусько сидел в тюрьме. На всех допросах виновность свою отрицал. В камере вел себя спокойно и уверенно. Каждое утро он делал зарядку: вытянув левую ногу параллельно полу, восемнадцать раз присаживался на правую, затем наоборот. Белкин попробовал проделать это, у него получилось всего семь раз. В первый же день перевода в тюрьму Гусько крикнул в окошко камеры в часы прогулки: - Комар, беру все на себя!.. Очевидно, он предполагал, что арестован кто-нибудь из его сообщников, и Орлова, тоже сидевшего в этой тюрьме, прозвище Комар, установить пока не удалось. Прежде всего Городулин внимательно прочитал протоколы допросов. Многочисленных свидетелей допрашивали и челябинские работники розыска, и усть-нарвские. Находились тут и совсем пустые показания, по-видимому не имеющие никакого значения. В Челябинске Гусько зашел к своей сестре всего один раз. Сестра утверждала, что о преступлениях брата не имела понятия. Писал он ей редко, одно письмо в два-три года, и из различных городов Советского Союза. В этот приезд сказал, что завербовался на какие-то торфоразработки и ему для этого нужна справка из челябинского загса. Одет был в ватник, тельняшку и хлопчатобумажные штаны темно-серого цвета. В руках был старый коричневый чемодан, размера примерно сантиметров сорок на двадцать. На ногах, кажется, резиновые сапоги. Кепки не было. Видела Гусько и соседка по квартире, старуха пенсионерка; он произвел на нее хорошее впечатление, вежливый такой, открыл перед ней дверь, когда она несла вязанку дров. Внешность у него упитанная, роста высокого, одет в пиджак, полосатую рубаху и сатиновые штаны темно-стального цвета. Чемодана она никакого не видела. На ногах были или полуботинки желтые, или сапоги яловые с калошами, в точности она не помнит. А головной убор определенно был. Скорее всего, серая шляпа или кепка синего цвета. Дальше Белкин допрашивать ее не стал, хотя пенсионерка очень этого хотела. В вечер прихода к сестре Гусько познакомился у нее с санитаркой Клавой Сериковой, сослуживицей сестры по больнице. Втроем они пили чай, а Гусько |
|
|