"Израиль Меттер. Среди людей" - читать интересную книгу автора

Ивановна.
Рыжий физик поперхнулся чаем и закашлялся. Старушка ударила его
маленьким кулачком по спине.
- Потому что черт знает чему и как учат в институте! - сказал он,
утирая слезы. - У вас, вероятно, проходили село, увитое гирляндами огней?..
И было б, может, увито, если б проходимцев не присылали! Либо мошенник, либо
нюни распускает... О присутствующих не говорят, - резко бросил он Ломову. -
Надо полагать, ваши друзья в Ленинграде провожали вас сюда, как героя? Как
же, в село поехал! Курская губерния, край непуганых птиц!.. У нас любят
вокруг нормального закономерного поступка юноши создавать ореол героизма.
Приучили! На меньшее, чем на геройство, у молодого человека и рука не
подымется! Мараться, видите ли, неохота. Один - Чапаев, другой - Нахимов,
третий - академик Павлов. А не желаете ли, голубчик, быть просто Иваном
Ивановичем Ивановым? Ежели Иван Иванович порядочный человек и честный
работник, то это немало! Внушили юношеству, что каждый может греметь на всю
страну. Он с пеленок и готовит себя к этому грому. А потом головой вниз -
кувырк!.. Уезжайте вы отсюда, голубчик. Смотреть на вас в школе тошно, -
каким-то жалобным тоном закончил он.
- Мне и самому тошно, - сказал Ломов. - Только я думал, что это со
стороны не так заметно.
- Заметно, заметно, - успокоил его Лаптев. - На моей памяти у нас в
школе девятый директор, привыкли разбираться.
- И при всех директорах вы громко разговариваете дома за чаем и молчите
на педсоветах?
Лаптев дернулся на стуле, словно его толкнули в грудь. Старушка тихо
сказала:
- Получил?..
Татьяна Ивановна хмуро посмотрела на Ломова.
- А вам известно, товарищ директор, мнение начальства об учителе
Лаптеве? - спросил физик. - Поинтересуйтесь моим личным делом. И ежели что
останется неясным, то дополнительный материал соберете у нашего завуча и в
Курске у Валерьяна Семеновича Совкова. Вероятно, они расскажут вам, как я не
раз порочно выступал на районных и областных конференциях. А мамаша моя
ходит в церковь, и я с этим не считаю нужным бороться.
Он наклонился и поцеловал у старушки руку.
Почувствовав, что его присутствие становится тягостным, Ломов встал,
поблагодарил за чай и спросил, нет ли у Татьяны Ивановны чернил.
На улице все так же лил дождь.

5

Иногда бывает так, что хочешь отремонтировать в машине какую-нибудь
мелочь и вдруг выясняется, что все главные узлы никуда не годятся.
Ломов еще не освоил всего механизма Грибковской школы, он еще бродил в
потемках, замечая только то, обо что стукался лбом.
Ему было больно видеть, как плохо устроена жизнь многих ребят, живущих
по шесть дней в неделю без семьи. Не избалованный щедрым детством и сам, он
в душе удивлялся, как удается этим детям учиться и с каким желанием они это
делают.
Иногда по утрам он стоял у порога школы и смотрел на ребят,