"Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византийское богословие (Исторические тенденции и доктринальные темы) " - читать интересную книгу автора

соотнесение этих принципов с эмпирической реальностью истории и, таким
образом, смог бы управлять там, где это было необходимо, практическими
делами видимой Церкви. Таков смысл знаменитого изречения, приписываемого
Константину: "Я Богом поставлен надзирателем над внешними делами Церкви
(1)", и этот смысл Последовательно применялся в законодательстве Юстиниана.
"Кодекс" и " Новеллы" содержат свод законов, касающихся Церкви, и этот свод
охватывает намного более широкий диапазон функций и сфер деятельности
Церкви, чем все соборное законодательство до и после Юстиниана. Прекрасным
примером Юстинианова стиля может служить его эдикт 528 г., касающийся
порядка отбора кандидатов в епископы:
Всегда имея в виду всякое предусмотрение ради пресвятых церквей
и в честь и славу Святой Непорочной и Единосущной Троицы,
Которою, как подобает нам веровать, мы сами и всеобщее
устроение спасены будем, а также, следуя учению святых
апостолов, ...настоящим законом мы предписываем, чтобы каждый
раз, когда в некотором городе освобождается епископский
престол, проводить голосование среди лиц, населяющих упомянутый
город, с тем, чтобы выбрать трех особ, имеющих прирожденную
склонность к правильной вере, святости жизни и иным
добродетелям, чтобы из них избрать наиболее подходящего для
епископства...(2)
С другой стороны, знаменитая "Новелла 6" содержит полный набор подзаконных
правил относительно существования Церкви в рамках римской имперской системы.
Представлялось самоочевидным, что, в принципе, не может быть противоречий
между церковными канонами и имперским правом. Сам Юстиниан повелел, чтобы
каноны имели "силу закона" (3) (legum vicem33, Нов. 131, 1), но позднее
византийские комментаторы признавали возможность противоречий между канонами
и законами империи; в таком случае предпочтение отдавали канонам (4). И в
самом деле, всегда важно помнить, что несмотря на всю власть, которую они,
по всеобщему согласию, имели над церковными делами, все же власть
императоров никогда не была выше догматов либо канонов Церкви. Явное
отвержение любых притязаний кесаря на доктринальную авторитетность такими
антииконоборческими писателями, как Иоанн Дамаскин и Феодор Студит, и
противление патриарха Николая I Мистика (901-907, 912-925) неканоничному
четвертому супружеству императора Льва VI (886-912) - вот два показательных
примера из множества известных других. Но приведенные выше оговорки никоим
образом не опровергают ту истину, что нельзя понять византииский церковный
строй и византийское церковное сознание, не принимая во внимание имперское
законодательство. Наряду с "Кодексом" Юстиниана другой крупнейший корпус
важных текстов этого рода можно найти среди "Leges Novellae", которые
издавались и самим Юстинианом и его преемниками, прежде всего Львом VI
(886-912), как дополнение к "Кодексу".

33 Вместо закона (лат.), (т.е. вводится новый закон - "Новелла").

Еще одним важным сборником законов, относящимся к Церкви, была "Эклога"
Исавров, изданная между 739 и 741 гг. и содержащая изменения Юстинианова
законодательства, особенно законов о браке и разводе. Василий I (867-886)
обнародовал большие по объему юридические тексты, частично кодифицирующие,
частично видоизменяющие действующее право. Его "Procheiron"34 , появившийся