"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

сильные руки и высокая гибкая фигура навеки запечатлелись в ее сердце, и ей
уже не нужно было слышать, как произносит он свое имя:
- Менгис.

ГЛАВА 18

Менгис смеялся, блестели белые зубы. Лицо, словно высеченное рукой
искусного резчика, поражало мужественностью и красотой. Изгиб смеющегося рта
пронзала чувственность. Юноша поглядывал на прекрасную женщину. На его
голове не было тюрбана, и пряди угольно-черных волос свободно ниспадали на
лоб. Рукой он поглаживал усы.
- Шейх аль-Джебал не слышит тебя! Он находится в состоянии глубокой
медитации, ожидая часа своей смерти.
Валентина постаралась взять себя в руки. Ноги у нее дрожали, и
невозможно было усмирить безудержно бьющееся сердце.
- Если он не может меня выслушать, то кого же мне просить?
- Можешь попросить меня. Я слышал твою просьбу, и она показалась мне
странной. Ты правишь владением мусульман и радеешь о христианах? Скажи,
почему ты решила, что я помогу тебе?
- Христианам необходимо продовольствие, иначе они погибнут.
Смеющиеся темные глаза помрачнели.
- А если я откажусь, что ты станешь делать? Валентина взволнованно
ответила своим низким и хрипловатым голосом.
- Ты оставишь людей умирать от голода, в то время как в твоих силах
помочь им! Не понимаю! Неужели у тебя нет ни сердца, ни чести?
Менгис рассмеялся и заключил ее лицо в свои ладони.
От его прикосновения огонь побежал по жилам Валентины. От близости
этого человека она ослабела.
- Пошли погуляем по саду. Вечер очень хорош. Мы обсудим, есть ли у меня
сердце и честь, в прохладе ясной ночи, где благовония не будут будоражить
наши чувства.
Дрожь пронзила Валентину снова, когда Менгис взял ее за руку и вывел из
комнаты в сад. Сгустились сумерки, на небо высыпали звезды. Легко двигаясь в
полумраке, юноша повел гостью Аламута по узкой дорожке, и шли они молча,
ощущая присутствие друг друга и пытаясь разобраться в своих чувствах.
Валентине показалось, что она была в отъезде, но теперь вернулась,
наконец, домой, где ее встретили с любовью и нежностью, и в словах не было
нужды.
Менгис приноровил свой шаг к шагам Валентины. Он гордился тем, что из
двух прекрасных дам выбрал лучшую, когда в день турнира в Мессине Паксон
вознамерился похитить королеву. Эта женщина столь же трепетна и отважна,
сколь и красива.
Из-под опущенных век юноша рассматривал ее профиль, оценивая изящество
тонко очерченного носа и решительную линию подбородка. Распущенные волосы в
живописном беспорядке были откинуты за спину. С трудом удалось ему
удержаться и не погрузить пальцы в темную, как ночь, густую пелену.
Но чаще всего его глаза возвращались к губам Валентины, полным, сочным,
плотным, изысканной формы - рот казался просто созданным для поцелуев.
Менгис понимал, что прикосновение этих губ к его губам окажется нежным и
прохладным. Он понимал, с какой радостью утонул бы в их сладости.