"Сергей Михайлов. Оборотень" - читать интересную книгу автора

почудилось, пронёсся кто-то невидимый. Я остановился и прислушался. Всё
тихо - ни стона, ни шороха, ни дыхания - ничего, кроме храпа Мячикова,
преследующего меня по пятам сквозь щель в приоткрытой двери нашего с ним
номера. Да полноте! - вдруг подумалось мне. Все эти ночные страхи и
всевозможные звуки навеяны выпитым на ночь кофе, нервным переутомлением и
ночным временем. Что с того, что кто-то где-то застонал? Здесь сейчас спит
около трёх десятков человек, каждому из них может что-нибудь присниться, и
каждый вправе во сне застонать, всхлипнуть или даже пройтись по карнизу.
Что мне всё время мерещатся какие-то тёмные дела, чей-то злой умысел,
преступные намерения? Проще надо смотреть на вещи, Максим Леонидович,
проще! Тем более в три часа ночи. Вокруг, за этими дверьми, спят простые
люди, которые звёзд с неба не хватают, потому что звёзд этих никто им не
даёт, живущие тихими радостями, способные позволить себе отдых лишь в
такого вот больничного типа заведении и понятия не имеющие о курортах
Средиземноморья или, скажем, Багамских островах. Взять, к примеру Сергея с
Лидой - ну чем плохие ребята? Или тот же Мячиков...
Вдруг я поймал себя на мысли, что больше не слышу его храпа.
Опять-таки, ну что из того, что человек перестал храпеть? Перевернулся на
другой бок - и замолк. Ведь не специально же он это сделал, чтобы заставить
меня поломать себе голову! Я усмехнулся, повернул назад и пошлёпал к своему
номеру. Остановившись напротив туалета, я заглянул туда, но не успел
переступить порог, как под ногой что-то звякнуло и покатилось по кафельному
полу. И здесь был всё тот же тусклый полумрак, но я всё же сумел найти то,
что послужило причиной шума, взорвавшего ночную тишину и наверняка
разбудившего, как мне тогда казалось, весь дом отдыха сверху донизу. Это
была пустая стеклянная ампула со странной надписью "омнопон". Осторожно
проведя пальцами по неровному зазубренному краю, я почувствовал влагу.
Значит, ею недавно воспользовались. Я пожал плечами и бросил ампулу в урну.
В этом тоже не было ничего особенного: не раз, когда под рукой не
оказывалось таблетки анальгина, а голова трещала так, что я боялся за её
сохранность, я просто вскрывал ампулу с тем же болеутоляющим средством и
вливал его в себя. Вероятно, здесь был тот же случай, тем более что сейчас
с лекарствами особенно туго. Вот только название такое я встречаю впервые.
Вернувшись в номер, я обнаружил, что Мячиков, действительно,
повернулся на другой бок и больше не храпит. Его довольная круглая
физиономия блаженно улыбалась во сне. Тем лучше, подумал я, значит, есть
шанс провести остаток ночи в относительной тишине. Только бы он не захрапел
снова, только бы не захрапел... Уже засыпая, я снова взглянул на часы:
половина четвёртого.





2.




Утром я встал рано, оделся, умылся, привёл себя в полный порядок и