"Сергей Владимирович Михалков. Балалайкин и К- (Пьеса в двух актах)" - читать интересную книгу автора

(Поднес карты к губам, почесал в усах, моментально передернул карту.)
Глумов. А ты, молодец, когда карты сдаешь, к усам-то их не подноси!
Кшепшицюльский. Чтобы для вас удовольствие сделать, я же готов хотя
пятьнадцать раз зряду сдавать - и все то же самое буде! (Сдает карты вновь,
открывает свои.) Десять без козырей! От то игра!

Рассказчик берет канделябр, замахивается на
Кшепшицюльского. Глумов его останавливает.

Глумов (прервав игру, которая складывается благоприятно для
Кшепшицюльского). Закусим?
Кшепшицюльский. Именно ж! Потому, звиже так уже сделано есть, что,
ежели человек необразован, он працювать объязан, а ежели человек образован,
он имеет гулять и кутать! Иначе ж революция буде!

Все трое подходят к небольшому столику, на котором стоит
еда и графин с водкой.

Рассказчик. А что, брат Кшепшицюльский, ты в суде часто бываешь?
Кшепшицюльский. А як же ж не часто? Какой же ж суд без меня?
Рассказчик (выпив рюмку). Ну и что там? Как там? Коли по правде
сказать, то наступит же когда-нибудь время...

Кшепшицюльский насторожился.

Глумов (поспешно перебивая, как бы заканчивает мысль). ...когда в суде
буфет будет...
Кшепшицюльский. А-а... Теперь в суде буфет е!
Глумов. Правда? Это хорошо брат, когда в суде буфет... Водки рюмку
выпить можно, котлетку скушать, бифштекс подадут. (Толкая плечом
Рассказчика.) Верно, брат?
Рассказчик. И правосудие получить, и водки напиться - все можно!
Удивительно! Просто удивительно!
Кшепшицюльский (неожиданно). Иван Тимофеевич до вас интерес имеет.
Рассказчик. Кто?
Кшепшицюльский. Иван Тимофеевич.
Глумов (вздрогнув). Иван Тимофеевич! Квартальный наш? Ты не ошибся? Тот
самый?
Кшепшицюльский. Тот, тот... благодетель наш.
Рассказчик. Неужто сам... имеет?
Кшепшицюльский. Надысь устретил меня: "Як дела в квартале? Скоро ли
революция на Литейной имеет быть?"
Глумов. Ну, а ты, ты что?
Кшепшицюльский. Я-то говору: "Тихо. Пока".
Рассказчик. А он, что он?
Кшепшицюльский. "А ты не врешь?" - говорит.
Рассказчик. Так и сказал?
Глумов (почти вздохнул). Не верит...
Рассказчик (в отчаянии). Не верит! Не верит! (В зал.) Либералы мы.
Вёдрышко на дворе - мы радуемся, дождичек на дворе - мы и в нем милость