"Вадим Михальчук. Глория ("Черная пустошь" #1) " - читать интересную книгу автора

воздух с трудом ворвался в мои лёгкие. Перед глазами вдруг стало темно и
теперь я уже не мог выдохнуть, а когда смог, то услышал, как горло моё
напряглось и воздух вышел из моего широко открытого рта с тихим шипением.
Горло моё вибрировало, я раскачивался вперед и назад, и по-прежнему ничего
не видел перед собой. Я с негромким "ах-х-х" втянул в себя воздух, задержал
его, насколько хватило сил, широко раскрыл рот, мышцы моей шеи напряглись в
диком усилии, и я снова услышал странное шипение, вырывавшееся из моего
оскаленного рта. Я раскачивался вперед-назад, прижав ладони к голове, и
только тогда до меня дошло, что я кричу, кричу изо всей силы, кричу, с
трудом переводя дыхание, кричу, да только ни звука не выходит из моего рта.
Я кричу беззвучно, как будто те, кто повинен в разрушении моего мира и кто
не смог убить меня, украли по злобе своей мой крик. Я кричал, как безумный,
но мои голосовые связки отказались мне повиноваться.
Я упал на землю, выставив перед собой руки, мои выпученные глаза
смотрели на клубы дыма, поднимающиеся из-за вереницы домов, и видели, как
снова горят здания, и как я бегу на колючую проволоку, протянутую поперек
улицы, и как летят в пыль винтовочные гильзы, и как дёргается на треноге
пулемет, заглатывая ленту и выплёвывая невидимую смерть. Я снова видел
падающих людей, тела, разрываемые пулями, кровоточащие раны, кровавые пятна
на стенах домов, опять слышал выстрелы, крики, треск горящего дерева, грохот
падающих домов, снова копоть пожаров застилала мне глаза, и запах дыма,
густой и тяжелый, не давал мне дышать, и сладковатый тошнотворный запах
крови вползал в меня, сводя с ума.
Потом вдруг сразу всё кончилось и перед тем, как я закрыл глаза и
провалился в темноту без снов, я увидел красное солнце, то и дело
заслоняемое дымом, и его пламенно-красный свет, и подумал, что он очень
похож на кровь...
Когда я очнулся, было уже около трёх часов дня - я понял это по солнцу
и удлинившимся теням. Я перевернулся на живот, подтянул под себя ноги,
закашлялся и сплюнул вязкой слюной с привкусом крови. Шатаясь, поднялся на
ноги, с трудом пытаясь сохранить равновесие, затем повернулся и побрёл
прочь. Тогда мне было всё равно куда идти, лишь бы уйти подальше, уйти туда,
где нет пожаров и стрельбы. В голове моей было пусто, как и в моем желудке.
Я ни о чём не думал, просто тупо переставлял ноги.
Я шёл через район Ворхопс, где находились главный городской суд,
управление закона и порядка, где жили законники, судьи, адвокаты,
обслуживающие Верхний Город, и поэтому я должен был бояться, дрожать, как бы
меня не засадили в тюрьму. В Ворхопсе было три тюрьмы - общая городская,
тюрьма для несовершеннолетних преступников и женская исправительная. Но мне
было всё равно, как человеку с только что ампутированной ногой, когда его
кусает комар - просто всё равно.
Так я шёл довольно долго, пока к продуктовому лотку на одной из улиц не
подъехала телега с двумя просто одетыми мужчинами, обсыпанными мукой. Телега
была накрыта брезентом и по запаху свежеиспеченного хлеба я догадался, что
было там. Поворачивая, телега попала правым передним колесом в выбоину и
сильно накренилась. Один из мужчин хлестнул лошадь, запряженную в телегу,
бичом. Лошадь изо всей силы дёрнулась вперед и телега высоко подпрыгнула.
Брезент на ней был плохо привязан и от толчка на мостовую вылетели четыре
буханки хлеба.
Мои руки и ноги оказались умнее своего хозяина и почти без моего