"Геннадий Михасенко. Неугомонные бездельники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

"С", в дальнем загибе которой стояла родительская кровать, а в ближнем, у
окна и батареи, - моя, а посредине - жесткий вокзальный диван, неведомо
откуда взявшийся тут.
На дезкамере лежали разные нужные и полунужные нам вещи: гитара, тюк
ваты, коробка с новогодними игрушками, скатанная в рулон картина Васнецова
"Богатыри", которую нынче зимой подарил мне Борька в день рождения, но
рисовал которую дядя Костя. Сюда же я совал шахматы. У меня их было три
комплекта: один турнирный, с тяжелыми, залитыми свинцом фигурами,
купленный в магазине, и два принес отец, сказав, что они списанные, то
есть никуда не годные. И правда, это были не шахматы, а винегрет: величина
фигур, цвет, обточка - все разное. Я их не любил и доставал только, давая
сеанс одновременной игры Борьке и Генке.
Открыв свои турнирные, я снова принялся за партию Морфи - граф Изуар
и герцог Брауншвейгский и увлекся. Только вдруг почуял - кто-то в затылок
дышит. Обернулся испуганно - Борька, черт. Он смотрел куда-то мимо меня,
рот - почти прям от серьезности. Сколько ни бывают у меня пацаны, а все им
в диковинку наше жилье, все прислушиваются да приглядываются, а потом еще
обязательно о чем-нибудь спросят, о чем уже спрашивали.
- Топором, что ли, тюкают? - Борька кивнул на пожелтевшую штукатурку
стены, где раньше было окно в соседнее помещение.
- Какой топор? Там бельевой склад... Ты вот лучше сюда глянь, видишь,
как Морфи зажал этих графьев и герцогов!.. И не пикнут, во - разделал!
Борька нехотя опустил глаза, долго изучал ситуацию, потом заметил,
опять скособочил губы:
- Как Анечкин огород.
- Точно... Как там, утихли?
- Шумят еще... Я улицей прошел.
- Да-а... Неужели вправду думают, что мы, а?
- Думают - не думают, а прохода теперь совсем не будет. Труба. Им
лишь бы зацепка, а тут зацепища... А, может быть, так и надо, а, Гусь? -
прощупывающе спросил Борька. - Огород за огородом и - футбольное поле! Или
все ждешь, когда изнутри?.. А то они вот-вот прижмут Лазорского и проезд
картошкой засадят, будем по тропинке ходить, размахивать руками, как по
проволоке, - и он гусиным шагом прошел по половице, мотаясь из стороны в
сторону и ойкая в страхе оступиться.
Я горько усмехнулся.
- Тоже в агрономы целишь?.. Давай, только я тут не игрок.
- Я, в общем, тоже, но если бы кто постарался!.. - и Борька с
мечтательным вздохом уселся против меня.
Некоторое время мы смотрели на замерших в гениальной комбинации
лакированных драчунов, потом, не сговариваясь, расставили их в мирном
порядке и начали свою партию. Я знал несколько дебютных ловушек и все
время разыгрывал их, но Борька не попадался, хоть и неважнецки играл. А
тут влип. Готовя атаку, я нарочно открыл своего ферзя Борькиному слону.
Борька - цап его! - и кровожадно потер ладони.
- Шах! - сказал я.
- Ерунда, ушел.
- Мат!
- Как мат? - удивился Борька и даже подскочил.
- Вот так. Мат Легаля называется.