"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу авторапоинтересуется вчерашним, но тетя Поля, видно, уже трижды забыла вчерашний
день. Всюду носилась малышня. На третьем этаже, у восьмиклассников, суеты было меньше, но шума столько же. Девчонки жались к батареям, пацаны вертелись перед ними. Зеф, пританцовывая, что-то рассказывал. Увидев меня, он крикнул: - Эп, сюда!.. Внимание! Труднейший матч СССР - Англия выиграл нокаутом советский школьник Аскольд Эпов! - И, как боксеру на ринге, поднял мне руку. Кто захлопал, кто захихикал, посыпались реплики: - Бесстыжий! - Качать Эпа! - Гы-гы-гы! Только тут я понял хамский смысл его репортажа и выдернул руку. Все, что медленно скапливалось в душе моей против Зефа, поднялось вдруг и замутило голову. Я как держал папку с учебниками в левой руке, так и врезал ею Мишке. Он захлопнул лицо руками, девчонки охнули, а я оглушенно двинулся в класс. Шулин в дверях одобрительно пожал мне локоть. Дали звонок. Народ стал рассаживаться, шушукаясь и косясь на меня. Зефа не было. Уже вошла Нина Юрьевна, математичка и наша классная, уже проверили домашнее задание... Явился Зеф посреди урока, с влажным и бледным лицом, припухшим носом, подняв воротничок пиджака и пальцами сцепив борта у горла, как будто замерз. - Ты где был? - удивилась Нина Юрьевна. - Какая кровь? - Обычная. - Мишка на миг распахнул пиджак и на белой рубашке дико полыхнуло красное пятно. - Садись! - испуганно разрешила математичка. Мне стало не по себе и от вида окровавленной рубахи и от того, что это сделал я. К концу урока мне передали записку от Зефа. В ней два слова: "Береги сопатку" - и кровавый оттиск - к рубашке, наверное, прикладывал. Значит, после занятий драка, там, в тупике, за левым крылом школы, где дерутся обычно и где всегда кто-нибудь стоит "на атанде". Я не представлял себя дерущимся, потому что никогда еще не дрался, а только разнимал, но, видно, так уж устроена жизнь, что рано или поздно драться надо. Правда и Зеф не слыл драчуном, но был нагл и безбожно хулиганист. Последний номер Зеф отмочил перед маем. Класс освещали четыре матовых плафона на трубчатых шлангах. Мишка связал их ниткой и в тот момент, когда вошла наша старенькая чертежница Евгения Ивановна, потянул нитку. Плафоны враз качнулись. Евгения Ивановна охнула и качнулась тоже - ей показалось, что у нее закружилась голова и она падает. Жаловаться старушка не стала, но пол-урока поварчивала, что, мол, спасибо ее крепким нервам, а то был бы нам смех. - Ну-ка, ну-ка, - сказал Авга, беря у меня записку. - Ага... - И, что-то написав на обороте, отправил бумажку назад. - Не надо вмешиваться, - вяло сказал я. - Надо! - уверил он. На перемене я не вышел из класса. Следующим был английский, и мне хотелось посмотреть урок еще раз. Если Светлана Петровна и не вызовет, то |
|
|