"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу автора

поинтересуется вчерашним, но тетя Поля, видно, уже трижды забыла вчерашний
день.
Всюду носилась малышня. На третьем этаже, у восьмиклассников, суеты
было меньше, но шума столько же. Девчонки жались к батареям, пацаны
вертелись перед ними. Зеф, пританцовывая, что-то рассказывал. Увидев меня,
он крикнул:
- Эп, сюда!.. Внимание! Труднейший матч СССР - Англия выиграл нокаутом
советский школьник Аскольд Эпов! - И, как боксеру на ринге, поднял мне
руку.
Кто захлопал, кто захихикал, посыпались реплики:
- Бесстыжий!
- Качать Эпа!
- Гы-гы-гы!
Только тут я понял хамский смысл его репортажа и выдернул руку. Все,
что медленно скапливалось в душе моей против Зефа, поднялось вдруг и
замутило голову. Я как держал папку с учебниками в левой руке, так и врезал
ею Мишке. Он захлопнул лицо руками, девчонки охнули, а я оглушенно двинулся
в класс. Шулин в дверях одобрительно пожал мне локоть.
Дали звонок.
Народ стал рассаживаться, шушукаясь и косясь на меня. Зефа не было.
Уже вошла Нина Юрьевна, математичка и наша классная, уже проверили домашнее
задание... Явился Зеф посреди урока, с влажным и бледным лицом, припухшим
носом, подняв воротничок пиджака и пальцами сцепив борта у горла, как будто
замерз.
- Ты где был? - удивилась Нина Юрьевна.
- Кровь из носа шла, - ответил Зеф.
- Какая кровь?
- Обычная. - Мишка на миг распахнул пиджак и на белой рубашке дико
полыхнуло красное пятно.
- Садись! - испуганно разрешила математичка.
Мне стало не по себе и от вида окровавленной рубахи и от того, что это
сделал я. К концу урока мне передали записку от Зефа. В ней два слова:
"Береги сопатку" - и кровавый оттиск - к рубашке, наверное, прикладывал.
Значит, после занятий драка, там, в тупике, за левым крылом школы, где
дерутся обычно и где всегда кто-нибудь стоит "на атанде". Я не представлял
себя дерущимся, потому что никогда еще не дрался, а только разнимал, но,
видно, так уж устроена жизнь, что рано или поздно драться надо. Правда и
Зеф не слыл драчуном, но был нагл и безбожно хулиганист. Последний номер
Зеф отмочил перед маем. Класс освещали четыре матовых плафона на трубчатых
шлангах. Мишка связал их ниткой и в тот момент, когда вошла наша старенькая
чертежница Евгения Ивановна, потянул нитку. Плафоны враз качнулись. Евгения
Ивановна охнула и качнулась тоже - ей показалось, что у нее закружилась
голова и она падает. Жаловаться старушка не стала, но пол-урока
поварчивала, что, мол, спасибо ее крепким нервам, а то был бы нам смех.
- Ну-ка, ну-ка, - сказал Авга, беря у меня записку. - Ага... - И,
что-то написав на обороте, отправил бумажку назад.
- Не надо вмешиваться, - вяло сказал я.
- Надо! - уверил он.
На перемене я не вышел из класса. Следующим был английский, и мне
хотелось посмотреть урок еще раз. Если Светлана Петровна и не вызовет, то