"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу автора

- Мама! - воскликнула Валя, кидаясь вон с просеки.
Я догнал ее и усмехнулся:
- Трусиха!
- Ага, трусиха! Хочешь, чтобы я облысела? Вам что, хоть лысые, хоть
бородатые, а нам?.. Представь-ка меня лысую! Фу, лучше не представляй!
Некоторое время мы опять шли молча, потом я сказал, вспомнив, как
считал колебания маятника:
- А у вас было шесть уроков!
- Откуда узнал?
- Вычислил.
- Ух ты! а какой был последний?
- Английский, - брякнул я наугад.
- Вот и нет! Вот и нет! - Валя захлопала в ладоши, но тут же
остановилась. - Ой, Аскольд, мы же про двойки твои забыли! Слушай, у нашей
Амалии Викторовны есть одна странность - ставить уличные отметки. Встретит
на улице, покалякает по-английски, конечно, а потом смотришь - в журнале
пятак. Мы с ней соседи, так у меня сплошь уличные отметки. Я и девчонок
выручаю, кто посмелей. Если хочешь, рискнем. Правда, подучить кое что
придется: всякие там фразы, диалоги, шутки. Но это пустяк! Я тебя в два
счета научу! Хочешь?
- Подведу я тебя, - ответил я сдержанно, хотя у самого сердце
запрыгало от радости.
- Если я возьмусь, не подведешь!
- Ну берись! - с улыбкой разрешил я.
- Все! С завтрашнего же дня!
Позади затрещал мотоцикл. Валя ойкнула и спряталась за меня. Донельзя
грязный "ИЖ" обогнал нас, нырнул в лощину, но вскоре вылетел обратно: не
проехал, видно. Спустившись, и мы убедились, что дно балки непролазно.
Метров на десять растеклись желтые глинистые наносы, из которых там и тут
торчали раскрошенные бульдозерами плахи, бревна и выступы железобетонных
плит. Мы взяли правее и наткнулись на вывороченную с корнем сосну, под
углом упавшую через топь. Придерживаясь за ветки, я пробрался к вершине, но
до сухого оставалось еще два-три метра.
- Придется поработать, - сказал я.
- Давай.
- Это я себе говорю.
- Как себе, а я?
- А ты пожнешь плоды.
- Нет уж, Аскольд.
- Да уж, Валя! Черная, мужская работа! А у тебя и так вон сапожки
затуманились, - сказал я, скидывая куртку. - Лучше погуляй, подыши.
- А ты без меня не уйдешь?
- Уйду!
- Смотри!
И она медленно двинулась наискосок вверх, а я энергично засновал вдоль
трясины, собирая коряжки и таская их по сосне в кесиль-месиль. Отсыревшая
кора скользила под ногами, трижды я срывался, роняя ношу, начерпал
ботинками жижи и вообще забрызгался как черт на этой трехметровой гати. Но
тропу настелил и опробовал - держала хорошо. Отмыв туфли снеговой водой из
приямка, я свистнул Вале и задрал голову к вершинам сосен, которые