"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу автора

- Не так, конечно, но что-то в этом роде... Только ты не обижайся на
них, ладно? В общем-то они уважают тебя... И мне ты понравился, - добавила
она тише, чуть отведя глаза и пальцем шевельнув мочку моего уха.
Еще вчера я бы, наверно, умер от этих девчачьих слов, да и сейчас меня
бросило в жар, но какая-то закалка уже произошла во мне.
Ребята возились у мага, меняя кассету. Девчонки толпились в сторонке,
о чем-то болтая и подергиваясь. Зеф шепнул мне:
- Видишь ту, у приемника?
- Рита.
- Как она тебе?
- Ничего. Мишк, - сказал я, медленно жуя яблоко, - а ты со многими
девчонками из седьмой школы знаком?
- Да кое с кем.
- А Валю Снегиреву знаешь?
- Валю?.. Снегиреву?.. Не помню. Я их больше в лицо знаю, чем по
именам. А что?
- Да так.
Опять ухнул шейк. Мишка прямехонько направился было к Рите, но я,
шепнув: "Минутку!" - придержал его и сам пошел к ней, решив как-нибудь
сгладить колючее впечатление от нашего знакомства - она и так продолжала
коситься на меня. Если откажет - плохо твое дело, Эп... Рита не отказала,
она безразлично шагнула в круг и, глядя под ноги, начала нехотя
расходиться. Я поймал ее руку.
- Сначала несколько слов, - сказал я. - Сегодня я сделал два дела:
обрадовал бабушку и обидел тебя. Получился плюс и минус. Они взаимно
уничтожились, и я оказался у разбитого корыта, как сказал то же Пушкин...
Чтобы остался плюс, нужно твое прощение.
Рита вскинула на меня удивленные глаза, под цвет своего голубого
платья, некоторое время пристально-хмуро изучала, потом недоверчиво
произнесла:
- Если это тебе важно...
- Важно.
- Пожалуйста, я не сержусь.
- Вот и хорошо. А теперь взгляни налево. Вон у косяка волнуется и
делает вид, что не замечает нас, Мишка Зеф. По-моему, ты ему нравишься.
Чш-ш!.. Пусть это будет маленькой тайной. Дарю ее тебе в честь примирения.
- Спасибо. - Рита чуть усмехнулась.
- И это еще не все. Вот яблоко. Яблоко раздора. Съедим его на
брудершафт! - И целым бочком я поднес его к Ритиному рту. - Кусай!.. Да
смелее!
Она рассмеялась и осторожно куснула. А потом мы врезали шейк с такими
коленцами, какие не снились ни одной марионетке.
Шулин, не пригубивший и шампанского, но подхваченный и разогретый
общим весельем, танцевал вовсю! Суматошно, не слушая ритма, забыв
партнершу, - смех и грех. Упав рядом со мной на стул и отдуваясь, он вытер
пот:
- Уф, работенка!
- Ничего, граф! Все мы так начинали!.. Ну, а как насчет предмета
воздыханий? - тихо спросил я.
- Воздыхания есть, а предмета - тю-тю! - без особой скорби признался