"Николай Михин. Дача Долгорукова (хроника пятидесятых)(Повести и рассказы)" - читать интересную книгу автора

- Я теперь не одна. К нам после института поступил
молодой преподаватель русского языка и литературы Саша Кушнер.
Он тоже сочиняет стихи, и довольно хорошие.
Маргарита познакомила его с Кушнером, Кушнер с двумя
товарищами, выступавшими на вечере встречи со стихами. Один из
них был Александр Городницкий. В фойе во время перекура Колька
прочитал им несколько своих стихотворений. Нашли, что можно его
рекомендовать в их объединение. Дали адрес и время занятий.
Плавание эти занятия прервало.
Уходил в первый рейс Николай в нерадостном настроении.
Мать положили в онкологическую больницу. Сын навестил ее перед
уходом в рейс. Она его благословила. С "Кисловодска"
списывались в отпуск сразу несколько моряков. По его просьбе
практикант ЛВИМУ кореец Борис Дегай навестил Александру
Николаевну в больнице, чем она была очень тронута.
С приходом в Ленинград он шел в свой первый морской
отпуск. Целый год он не был дома. Пришли ночью. Ждать до утра
- никакого терпения. Таможенный автобус довез моряков до
кинотеатра "Москва", где легче сесть на какой-либо последний
трамвай. Но таковые уже прошли. А он даже толком не знал, где
мать и сестры. Знал, что мать выписалась из больницы, но где
она сейчас: в Саперной или на Даче Долгорукова?.. Ни туда, ни
туда таксисты везти не соглашались. И поехал он на Лесной, к
Науму. У Наума уже спали. Наумова друга встретили радостно, как
своего сына. Утром он должен был поехать на судно, оформить
отпуск, а затем, заехав на Лесной за вещами - домой. Но куда?
Николай попросил Наума зайти после работы ( он все ездил
работать на "Прогресс") на Дачу Долгорукова или в ясли, где
работала мать, и узнать, куда ему ехать. Но о его приходе
просил никому не говорить, узнать все разведывательно.
Александру Николаевну Наум нашел в яслях. Не удалось ему,
однако, обмануть материнского сердца. Сюрприза у сына не
получилось.
Сюрприз получился для него. Когда он из порта прибыл к
другу за вещами, все смотрели на него как-то странно, будто с
каим ожиданием. Не успел он этого осознать, как сзади,
откуда-то из-за занавески выскочила его мать и стала его
обнимать, целовать, разглядывать. И, конечно же, плакать. У
Бруков отметили его прибытие. Потом молодой моряк с матерью
поехали в Саперную. Там, у дедушки с бабушкой находились и
Юлька с Ольгой.
Мать рассказала Кольке последние новости о Даче
Долгорукова. После отъезда из поселка второго потока
переселенцев, жильцов червертого, пятого и шестого бараков
переселили в освободившиеся комнаты первого, второго и третьего
бараков. А их бараки и оба здания в конце поселка окружили
колючей проволокой, переделали все под тюрьму и поселили
заключенных с большими сроками. И все стали жить, как зеки. От
колючей проволоки их отделяло полтора метра деревянного
настила. Дорожка. По этой дорожке люди ходили по своим делам.