"Карел Михал. Машина для чтения мыслей (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Нервы - самое простое оправдание, - сказал я, пожимая
плечами.
Наша чернокожая служанка доложила, что обед подан. Я шел
вслед за Сюзанной и горько упрекал себя за несдержанность. В
последние недели между нами все чаще случались вот такие
размолвки. Я возвращался домой полный жалости к моей бедной
изгнаннице и твердой решимости держаться с ней по-отечески
мягко и ободряюще; я живо представлял себе, как буду отныне
великодушен и добр. Но стоит нам остаться вдвоем, и ее неп-
ременно рассердит какое-нибудь мое неосторожное слово. И
пять минут спустя уже в разгаре никому не нужный спор, сып-
лются резкости и упреки. "Нет, - говорил я себе, входя в
столовую, - сегодня вечером я этого не допущу, я не позволю
себе злиться..." Но Сюзанна, раз начав, уже не знала удержу;
в ней, словно в некой пифии, разгоралось внутреннее пламя.
Едва на столе появилась засахаренная дыня, она вновь загово-
рила о ненавистной мне улице Фонтенель: утром пришло оттуда
письмо, в нем сообщалось, что месье Ковен-Леке нездоров.
- Теперь-то ты понимаешь, чем это грозит? - говорила Сю-
занна. - Жером с Анриеттой опутают папу, обведут вокруг
пальца, а я по твоей милости торчу здесь, за океаном, и не
могу отстоять свои права. Понимаешь теперь, почему я с само-
го начала не хотела сюда ехать?
- Сюзанна, дорогая, я не хотел бы опять затевать этот тя-
желый разговор, - сказал я. - Но, во-первых, когда президент
Спенсер пригласил меня прочесть здесь курс лекций, я принял
приглашение с твоего согласия. И потом, я тысячу раз просил
тебя хоть ненадолго забыть про эти ваши семейные распри. Же-
ром с Анриеттой хотят заполучить фермы твоего отца? Ну и что
же! Так оно и есть. Ты тут ничего не сделаешь, и я тоже. И
никакие твои разговоры не помогут. Так ради всего святого,
поговорим о чем-нибудь другом... Потому что, право, обидно:
мы с тобой попали в молодую, незнакомую страну, живем среди
новых, необыкновенно интересных людей, а ты каждый вечер
толкуешь все об одном и том же - о правах на земельную собс-
твенность в Верхней Нормандии... Нет-нет, довольно!.. Есть в
этом что-то мелкое, пошлое, мне это мучительно, в конце кон-
цов... Я люблю тебя глубоко, искренне, но от этих разговоров
я задыхаюсьПопытайся проявить немного благородства и широты
душевной... ты вполне на это способна...
- Да, я знаю, - сказала Сюзанна с горечью. - Мужчины вро-
де тебя взывают к благородству и широте душевной из чистого
себялюбия, когда им это на руку. Тебето в Америке хорошо...
Во-первых, ты просто бессердечный: оторван от детей, от род-
ных, от друзей, и хоть бы что, с глаз долой - из сердца
вон... И потом, тебе лестно, что здешние дурочки, вроде этой
Мюриэл Уилсон, тобой восхищаются, будто ты гений...
- Ее фамилия не Уилсон, а Уилтон, и если она слушает мои
лекции...
- ...то, конечно, только из любви к Бальзаку? Ничего по-