"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу авторапопадя. Севастьянов с невольной улыбкой вспомнил жаркие баталии спорщиков и
легко взбежал по скату на выщербленную временем и непогодой бетонную спину рампы. Хохлятские вагоны замерли в дальнем ее конце. Полувагон с "птичками" и теплушка с караулом, облезлые и жалкие даже на вид. Из раздернутых настежь дверей теплушки потягиваясь выбрался человек в болотного цвета полевом камуфляже, остановился, вглядываясь из-под руки в приближающегося Севастьянова. Что-то показалось в нем подполковнику странно знакомым. С этого расстояния лица было не разглядеть, но разворот плеч, массивная квадратная фигура и этот характерный жест Ильи Муромца с Васнецовского полотна однозначно кого-то напоминали. Даже внутри тряхнуло вдруг сердце каким-то еще неясным пока, но однозначно радостным предчувствием. Севастьянов невольно ускорил шаг, цепко держа глазами украинца, уже расплываясь в улыбке, но пока не узнавая. - Витоха! - громовым басом раскатилось по рампе, отражаясь от бетона массивных опор и рикошетом возвращаясь обратно. - Витоха! Мать моя женщина! - Пашка! - радостно выдохнул Севастьянов. Теперь он уже был полностью уверен, спутать этот рыкающий бас невозможно было ни с чьим другим голосом. А Померанец уже бежал навстречу широко распахивая неуклюжие медвежьи объятия. Налетел лавиной, пахнул крепким табаком, чесноком и сивушным перегаром, облапил, гулко хлопая по спине. - Витоха! Чтоб тебя! Как живой! - Пусти, медведь! А то сейчас буду не как живой! Раздавишь же, черт! - шутливо пытался отпихиваться Севастьянов, вырываясь из кольца могучих рук Наконец отвалились друг от друга, стояли жадно щупая глазами постаревшие лица, отыскивали знакомые черты, стирая возрастную маску морщин и обвисшей кожи, ухмылялись счастливо, не зная что сказать, с чего начать, как выплеснуть наружу переполняющие душу чувства. - Ты как здесь? - добродушно прогудел Померанец, ревностно оглядывая поджарую жилистую фигуру Севастьянова. - Я? Это ты как здесь?! - фыркнул Севастьянов. - Я-то обычным путем, как вывели из Казахстана, так тут и осел. Куда центр, туда и я, ничего особенного. А вот ты, я гляжу, иностранцем заделался... - Да, ладно тебе, иностранцем... Тоже сказал... - Померанец смущенно фыркнул, опуская глаза. - Сильно там вашему пацану, что вчера дежурил, нагорело? - Да уж порядком, - не стал щадить бывшего однополчанина Севастьянов. - Развел ты его, как молодого, а он теперь без премии останется... - Не, ну ты меня тоже пойми, - загорячился украинский подполковник. - У меня люди одиннадцать дней в дороге, на одном сухпайке, не мылись, спали на нарах, срали в дырку в полу вагона... - Ладно, ладно... Не надо мне тут на жалость давить, - с улыбкой оборвал его Севастьянов. - Все знаю, а то никогда в выездные караулы не ездил! Ты, гляжу уже подполковником ходишь? - Ха! Нашел чему удивиться! Сам-то, смотрю тоже не майор! Так чего же я, дурней тебя что ли? - Не скажи, - шутливо погрозил пальцем однополчанину Севастьянов. - Я-то на одном месте, горбом своим постепенно карьеру сделал. А ты вон, в |
|
|