"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

они на корню купить не успеют...
- И в чем же дело? Есть же в вашем ведомстве всякие там специально
обученные ликвидаторы? Не знаю уж, как они правильно называются... Есть
спецназ ГРУ наконец...
- Эк, куда тебя, Витек, понесло, - укоризненно крякнул Петр
Максимович. - Это ты, видать, боевиков современных начитался, или кинов
разных слишком много поглядел... Кто ж так делает топорно в реальной жизни?
На хрен нам из ублюдка на глазах у всех сосущего у америкосов своими руками
героя-мученика создавать? Да нам за такое дядя Сэм только спасибо скажет, а
то и орденом каким наградит... Пидоров то по нашей жизни легко найти, а вот
сделать из пидора героя, это, я тебе скажу, задача... Так что помогать в
этом мы янкесам не станем. Наше дело наоборот ясно показать всем и каждому,
что президент ихний ничто иное как продажный выродок, притом показать это
надо со всей непреложностью, так, чтобы даже при большом желании от этого
факта отмахнуться было нельзя. Потом уже не наша забота, его и без нас
сожрут, найдется кому, в ихнем болоте пираний хватает. Вот тут твоя помощь и
требуется...
Севастьянов напрягся, пристально вглядываясь в лучащиеся
доброжелательным участием глаза чекиста, пытаясь разглядеть под завесой
трогательно искреннего взгляда истинные намерения двигающие этим хитрым и
умным человеком. Прочитать их и примерить на собственные цели, проследить
заранее до какой воображаемой точки они будут совпадать и где неизбежно
разойдутся в противоположные стороны. Настоящий разговор начинался только
сейчас, и подполковник, уловив это, постарался мобилизовать всю свою волю,
чтобы не поддаться нарочно созданной атмосфере доверительной беседы двух
старых друзей, просто решивших поболтать о политике за чашкой ароматного
кофе.
- Видишь какое дело, у друзей твоих сейчас есть уникальный шанс, помочь
свалить президента...
Севастьянов невольно вздрогнул при слове "друзья" и это его
непроизвольное движение, разумеется, не ускользнуло от внимательно следящего
за ним чекиста. Тон его сразу изменился и из благожелательно журчащего стал
резким и рубленым.
- Что желваки катаешь?! Не правильно я сказал?! Не друзья они тебе
больше?!
Секундная пауза, до предела заполненная жестким контактом глаз, давящей
силой чужого гипнотического взгляда, пригибающего к земле, ввинчивающегося
прямо в мозг, пытающегося безусловно подчинить себе, проникнуть в самую
душу, пробивая все спешно возводимые на его пути барьеры. И уже совсем
другим тоном:
- Ты одно осознай, Витек, не они твоего племяша убили... Сечешь, не
они... Так и тебя причастным не долго сделать... Кто хохлам тех. пригодность
ракет продлял, а? Не твоя ли лаборатория испытания вела, да отчеты писала,
ась? Так кто ту ракету в полет выпустил, кто готовил, не ты ли? Молчишь? Ну
то-то, вот и молчи... Молчи и слушай. Все знаю, все понимаю, ты уже внутри
их всех осудил, может быть приговорил даже... А про настоящих убийц и не
вспомнил, а того хуже может быть, вспомнил, да только они на твоем
внутреннем суде свидетелями пошли, а то и обвинителями... Эх, молодой ты
еще, жизни толком не нюхавший, а туда же, обвинять, да решать...
- Этот ваш, Луговин. Он мне сказал, что именно они были в той машине