"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу авторамозгу: "Это враг! Забыл? Враг! Не расслабляйся, иначе пикнуть не успеешь,
как она тебя сожрет!". Впрочем наваждение длилось не долго, льдистая корка дала трещину и стремительно растаяла, выпуская наружу прежнее дружелюбно-лукавое выражение. - Мне всегда хотелось немножко побыть француженкой, - капризно протянула Марина. - Неужели тебе трудно доставить мне удовольствие. Это ведь так романтично, только вслушайся - Мари! - Мсье, же не манж па сис жур, - буркнул в ответ еще не пришедший в себя Севастьянов. - Тогда тебе повезло, несут твой заказ! - сверкнула белозубой улыбкой новоявленная француженка. Вот так вот, не больше, не меньше, девочка из ФСБ оказывается не просто читала Ильфа и Петрова, но еще и запомнила бессмертную фразу Кисы Воробьянинова. Севастьянов все-таки был далек от мысли, что его спутница изучала французский в надежде иммигрировать в страну своей мечты. Так что запишем, уровень общей культуры объекта изучения, неожиданно оказался заметно выше, чем у большинства представительниц женского пола. Севастьянову нравились умные эрудированные женщины, вот только попадались такие в последнее время что-то чрезвычайно редко и, как правило, оказывались представительницами старшего поколения. Увы, но молодежь в данном аспекте его стабильно разочаровывала. Пустоголовые девицы модельной внешности отлично разбирались в сотовых телефонах, успевая оставаться в курсе всех современных наворотов, в бесчисленных видах и сортах дорогих иномарок, безошибочно отличали коллекционную одежду ведущих модельеров, но вот элементарно поддержать светскую беседу были напрочь неспособны, на первых же Севастьянова они изначально придирчиво осматривали опытным глазом базарных торговцев, с математической точностью вычисляя уровень его благосостояния. Видно от этой вот тотальной меркантильности и не женился до сих пор бравый подполковник, старомоден был слишком, обидным казалось ему подобное отношение. Невозможного хотел, чтобы нашлась все же такая, что полюбила бы его светлого и чистого. Именно его, а не деньги и кредитки в бумажнике. Но такая выбивающаяся из общей массы особь женского пола упорно не находилась, да и не искал ее Севастьянов специально, полагая, что все в этом мире дело случая. "Ага, вот он случай и представился. Да еще как, - мрачно подумал он про себя оглядывая невозмутимо строящую ему глазки Марину. - Не думал, не гадал, и на тебе, оказался женат на вообще неизвестном толком человеке. Причем, к попу не ходи, до уровня этой прожженной стервы, тем простодушным кобылкам, что ищут халявных денежных знаков по местным кабакам еще расти и расти. Да, Севастьянов, все у тебя, брат, через задницу выходит, все не как у людей..." - Вы кушайте, Виктор Сергеевич, кушайте... А то сейчас во мне дырку своим пристальным взглядом прожжете, - по своему оценила его внезапную отрешенность Марина. - Мне, как женщине, конечно, лестно такое внимание, но уж больно оно прямолинейное, что ли... Севастьянов хмыкнул и, решив не вступать с фээсбэшницей в ненужную пикировку, приступил к дымящемуся перед ним на тарелке лангету. Готовили в "Венеции" отменно, впрочем, так всегда бывало во вновь открывшихся заведениях, где персонал еще не успел скурвиться и начать основательно разворовывать выделяемые продукты. Севастьянов как никто другой мог судить |
|
|