"Кальман Миксат. Выборы в Венгрии" - читать интересную книгу автора

Беатрисе, женить и на трон посадить.[6]
Узнаю вас, милые упрямцы; мозги у вас и до сих пор чуточку набекрень -
только теперь вы Ференца Кошута хотите женить на какой-нибудь эрцгерцогине,
чтобы наш государь Франц-Иосиф тут же полкоролевства ему отписал.[7]
Вы неизменны, вы верны себе. Цивилизация может сколько угодно громыхать
своими железными дорогами и типографскими станками - вам все нипочем. Да и
зачем вам меняться? Вы от этого только проиграли бы - вы, счастливейший
класс Венгрии!
Вы бессмертны, ибо сколько уже разных каст и идей сгинуло, кануло в
вечность, а ваши по-прежнему in floribus; [В цвету (лат.)] вы счастливы, ибо
все идет по-вашему. Вы и четверть века спустя после смерти Ракоци[8] все
домой его поджидали, а иные даже встречаться с ним ездили на границу, куда
он являлся инкогнито.
Вам и смерть не страшна. Ведь она только факт; а вы куда выше всякие
домыслы да предположения ставите.
С Иосифом Вторым[9] вас целых два следующих царствования не могли
разлучить. Вы знай себе твердили, что он жив, - просто попы его сцапали и
держат в подземелье.
Что ж, он и вправду был у них в руках: давно уже под сводами храма
капуцинов покоился.[10]
Словом, вы отдаете щедрую дань старинному обычаю: считать выдумку
правдой, а правду - выдумкой. Ну, да бог с вами; я не препятствую - и уж
меньше всего имею право кипятиться из-за того, что вы моего коллегу,
депутата Меньхерта Катанги за вымышленную фигуру принимаете. В конце концов
это такая безделица по сравнению с пестрым роем других ваших фантазий,
которые еще веселей прежнего порхают в лучах нашего нынешнего национального
процветания.
Ведь я люблю вас, потому что и вы мадьяры. И не устаю урезонивать всех,
кого раздражают подобные небылицы, - особенно в газетах. Честь и место,
господа, жирным газетным уткам! Есть в Венгрии класс - единая, хоть и
рассеянная в сутолоке национальной жизни семья, - который мыслит именно так,
а не иначе; в чьем уме именно такие выдумки родятся. Значит, они тоже должны
быть представлены в печати.
Так что живите и здравствуйте, мои дорогие знакомцы! Но Катанги я вам
не отдам. Его статей я и для вашего удовольствия не возьму на себя. И я
решил выступить с опровержением.
Но едва я принял это решение, в редакцию стали приходить новые письма,
с новыми пожеланиями.
Подписчик номер тридцать шесть тысяч двести двадцать пять предложил
опубликовать в газете биографию Катанги (да, если б мы ее знали!).
В то же самое время "пуристы"[11] затеяли дознание, не дал ли Катанги
обещания поддерживать церковников? С этой целью в его округ даже направился
частный детектив.
Вот в каких обстоятельствах и возникла у меня мысль: а что, если в
самом деле написать биографию Катанги? Пусть видит публика, что это живой
человек из плоти и крови. Да и в моральном отношении не вредно бы пролить
свет на его похождения. Ведь политические проходимцы - они еще хуже змеи.
Змея, хоть ва тысячу кусков ее разруби, на солнышке оживает. А политический
авантюрист до тех пор жив-здоровехонек, пока его на свет божий не вытащишь.
Женатые депутаты с ликованием встретили мой план - разоблачить