"Кальман Миксат. Два нищих студента" - читать интересную книгу автора

грошом. А теперь как тяжело ему отказаться хотя бы от половины нежданно
привалившего богатства!
Однако Лаци должен был внять голосу благоразумия: в шляпе, у всех на
глазах, этих сокровищ не понесешь. Ведь они не принадлежали ему: он
всего-навсего счастливчик, нашедший их.
Может быть, человека, зарывшего их здесь и имеющего на них право, уже
давно нет в живых, но может быть и наоборот. Лаци рассмотрел монеты при
свете луны. Все они как одна были чеканки времен Леопольда и, значит, не
так-то уж давно угодили в землю!
В общем, половина клада осталась лежать в котле. Лаци забросал находку
землей, притоптал ее, посыпал сверху пеплом, а рядом для приметы, чтобы
вернуться сюда позднее, кол в землю вбил.
Дрожа от волнения, он покинул пепелище, надеясь, что волнение пройдет,
как только он выберется с пожарища. Однако оно так измучило юношу, что он
едва мог двигаться. Присев у какой-то низенькой избушки на камень, он уронил
усталую голову на спину собаке.
- Милый песик, ведь ты сделал меня теперь барином! Ты - мое провидение!
Лаци принялся ласково трепать и гладить собаку, а та смотрела на него
таким умным и печальным взором, словно жалела.
- Держи его, держи! - закричал вдруг кто-то на тихой до этого улице.
Послышался топот бегущих, приближающихся сюда людей.
Сердце Лаци испуганно забилось. Он вскочил и, подумав, что это за ним
погоня, помчался что есть духу по направлению к городу.
Однако вскоре его остановил сильнейший из человеческих инстинктов -
голод. На одной из улиц, где ветерок донес до него запах жаркого, Лаци
остановился. Он очутился неподалеку от какой-то корчмы, через открытые двери
которой на улицу струились соблазнительные запахи кухни.
Даже не отдышавшись, Лаци бросился прямиком в корчму. В страхе он не
заметил, что шум погони на улице уже давно сменился веселым смехом. Это были
всего лишь забавлявшиеся озорники - княжеские пажи, у которых и в мыслях не
было кого бы то ни было преследовать.
Корчма прозывалась "Золотым медведем". Предки нынешних корчмарей питали
симпатию к животным хищным и свои заведения нарекали чаще всего их именами.
Со временем, однако, кабатчики становились смирнее, и их "Медведи" и "Тигры"
постепенно превратились в "Волков" и даже "Быков", а ныне с них вполне
достаточно "Грифа" или "Орла" (хотя, собственно говоря, орел наш - тоже
птица хищная).
Появление Лаци в "Золотом медведе", ворвавшегося туда так, будто за ним
кто гнался, вызвало всеобщее удивление. Посетители - несколько дворян,
сидевших за одним из столиков и весело болтавших, - прервали свою беседу, а
хозяин, Гергей Надь, поспешно напялил на голову барашковую папаху, а это
означало у него, что он намерен постоять за себя.
- Ну, в чем дело? - сердито спросил трактирщик.
- Поесть хочу, - все еще тяжело дыша, ответствовал Ласло.
- А я думал, что вы, сударь, на стенку прыгнуть собираетесь. А кроме
того, добрые люди обыкновенно, входя в чужой дом, шапку снимают.
Тут один из гостей, занятых игрой, равнодушным голосом заметил,
обращаясь к пришельцу:
- У вас, сударь, карман прорвался. Какие-то безделушки все время на пол
сыплются.