"Артур Миллер. Фокус" - читать интересную книгу автора

Во всем языке не существовало слов, чтобы объяснить мистеру Стивенсу,
что...
Что же, собственно, нужно было объяснять? Теперь он попытался это
постичь. Очень хорошо, подумал он, я смогу убедить его, что я не еврей.
Скажем, я смогу даже пойти так далеко, что принесу свое свидетельство о
крещении. Замечательно. Ему придется поверить, что я действительно тот, за
кого себя выдаю.
На этом размышления мистера Ньюмена зашли в тупик. Потому что он знал,
что каким бы ни было доказательство, мистер Стивенс все равно не примет его
на работу и не станет относиться к нему лучше, чем сейчас. И было совершенно
ясно, что ничего здесь не изменишь. Потому что он знал, что в былые времена
в стеклянной кабине никакое доказательство, никакие документы, никакие слова
не могли изменить черты лица, которое он сам счел подозрительным.
Лицо... Такое изощренное издевательство заставило его заплакать. Он
встал и пошел дальше, как будто желая найти впереди, в темноте выход из
этого недоразумения. Возможно ли, размышлял он, что мистер Стивенс посмотрел
на меня и по моему лицу решил, что я или не заслуживаю доверия, или алчный
или вульгарный тип? Этого не может быть, подумал он. Этого просто не может
быть. Потому что я заслуживаю доверия, я надежный и скромный человек. И, тем
не менее, убедить его в этом абсолютно невозможно.
Тревога иглой вонзилась в тело, и он ускорил шаг. Должно же быть нечто
такое, что он может сделать, и что в дальнейшем будет показывать нанимателю
его истинную сущность - сущность искренне лояльного человека с хорошими
манерами. Что он может сделать, какие новые манеры ему нужно усвоить?
Изменил ли он своим старым манерам? Господи всемогущий, изменилось ли
что-нибудь в его походке или манере говорить за последние дни? Он
внимательно проанализировал свое поведение и пришел к выводу, что внешне он
остался таким же, как и прежде. Тогда что же он может сделать, чтобы
показать этим людям, что он все тот же Лоренс Ньюмен?
Его лицо. Он остановился рядом с фонарным столбом на углу. Он
не
соответствовал этому лицу. Никто не имеет права так отвергать его из-за
лица, никто! Он был собой, человеческим существом с определенным прошлым
и
он не был этим лицом, которое выглядело так, будто возникло из другой чужой,
низкой биографии. Из него пытались сделать двух разных людей! На него
смотрели так, как если бы он был виновен в чем-то, как будто он мог им
навредить! Они не могли так поступать! Они не смели так поступать с ним,
потому что он был никем иным, как Лоренсом Ньюменом!...
Звук его собственного голоса разбил его видение вдребезги, и он увидел,
что стоит, оцепенев, на пустой улице.
Дрожа, он посмотрел вперед, увидел освещенный вход в подземку и
поспешил туда. Он был от него в двух кварталах, двух длинных кварталах. Он
прошел мимо церковного кладбища, и теперь надгробия потрясли его своим
холодным равнодушием; темнота, казалось, имела форму пещеры, и он потрусил к
освещенному входу и когда добрался до него, то уже почти перешел на бег.


Дома он сразу пошел к Фреду, который был на заднем дворе в обтянутой
мелкой сеткой псарне. Когда он открыл калитку, два рыжих сеттера примчались