"Лариса Миллер. Заметки, записи, штрихи..." - читать интересную книгу автора

ХОЛМЫ ТОСКАНЫ

Один из своих фильмов Отар Иоселиани назвал словами из Библии "И стал
свет". Его новая картина "Маленький монастырь в Тоскане" тоже могла бы
называться библейской строкой: "И был вечер и было утро". Если бы меня
спросили, о чем фильм, я бы сказала - о жизни. О жизни мирской и
монастырской, монотонной и многоцветной, как небо, которого так много в
Тоскане.

Где больше неба мне -
Там я бродить готов,
И ясная тоска меня не отпускает
От молодых еще воронежских холмов
К всечеловеческим, яснеющим в Тоскане.

Я вспоминала эти мандельштамовские строки, когда смотрела фильм. Холмы в
Тоскане и впрямь "всечеловеческие". Земля, которую показал Иоселиани,
азбучно проста и первозданно прекрасна: трава, кустарники, просторы.
Монахи в черных сутанах читают молитвы и кладут поклоны, женщина споро
гладит монастырское белье, мужчины ловкими, привычными движениями сгребают
траву. Всему свой черед.
Создатель фильма нетороплив. Да и есть ли он вообще, создатель? Кажется,
будто фильм творит себя сам, как жизнь, которую наблюдает и запечатлевает
художник, бродя вокруг и внутри монастырских стен, задерживая взгляд на
одном, другом, третьем. Но постепенно проклевывается - нет, не сюжет -
контекст, в котором все приобретает особый смысл. Две вещи, два явления,
оказавшись по воле автора рядом, вступают в новые отношения, согласуются
или конфликтуют, тянутся друг к другу или враждуют.
Холмы, небо, негромкий разговор людей, занятых полевыми работами.
Гармония.
Холмы, небо, застолье, многоголосое мужское пение за доброй кружкой вина
(кстати, так напоминающее спевку в каком-нибудь горном грузинском
селении). Гармония.
Холмы, небо, охотники с ружьями, лай собак, стрельба, окровавленная туша,
которую, аккуратно завернув, укладывают в багажник автомобиля. Нет
гармонии: она убита.
И снова холмы, небо, монастырские стены и вдруг - предсмертные муки живой
твари, судороги, кровь, вспоротое чрево: оснащенный современной техникой
цех по обработке свинины, хорошо отлаженный процесс, почти ритуал, который
нам показывают так же неспешно, как монастырскую трапезу, службу или
пикник на свежем воздухе. Нет гармонии. Мучительный диссонанс.
Вечер. Время отдыха. Нарядная толпа. Дамские ножки в тонких чулках и
лакированных туфлях, мужские - в блестящих штиблетах. И неожиданно крупным
планом - пробитые гвоздями ступни распятого Христа.
О чем все это? Да ни о чем. Автор не проповедует и не порицает. Имеющий
глаза да видит.