"Линда Лейл Миллер. Сон в летний день " - читать интересную книгу автора

огонь в огромном очаге. Дым поднимался и уходил в большое круглое отверстие
в крыше.
Франки закашлялась, на ее глазах от дыма выступили слезы. Но она не
могла поверить в то, что предстало перед глазами. Несомненно, это была
тщательно выработанная подсознанием галлюцинация, редко встречающаяся без
предварительного приема наркотиков. Может быть, пшеничная лепешка, которую
она съела утром в гостинице, была чем-то начинена? Кто-то подмешал ей
наркотик? Оба предположения были маловероятными, но она обнаружила себя в
таком месте и таком столетии, о котором только читала. Нельзя сказать, что
прочитанное имело большое значение для Франки, включая и необыкновенную
притягательность герцога, которую она чувствовала.
Тяжеловооруженные рыцари пристально и важно всматривались в идущих
через забрала своих шлемов и возбужденно переговаривались, но по жесту
герцога замолкали.
- Какой год сейчас? - спросила Франки, повернувшись вполоборота к
герцогу, профиль которого был точно такой же, как каменное изображение в
двух шагах от нее.
Он посмотрел на нее, нахмурился, но не замедлил шаг.
- Тысяча триста шестьдесят седьмой от Рождества Христова! Где вы были
все это время, если у вас возник такой вопрос? Даже в женских монастырях
наблюдают за течением времени.
Голова Франки пошла кругом от путаницы мыслей, желаний и ужаса. Все эти
ощущения нарастали, фантазии начинали достигать своей бурной драматической
кульминации.
- Если я скажу вам, где я была, вы ни за что не поверите, - вымолвила
она. - Достаточно сказать, что это был не женский монастырь, как вы
полагали, - она попыталась остановиться, но герцог продолжал идти. -
Подождите секунду! Можем мы просто остановиться и поговорить? Я хочу
сказать... Знаю, что это просто плод моего воображения, игра подсознания,
где мне отведена главная роль, но я не готова разыгрывать такие сильные
сцены.
Сандерлин наконец остановился на пересечении галереи и пристально
посмотрел на Франческу, будто в сильном смущении.
Все это было так реально - влажные каменные стены замка, факелы с
запахом смолистого дыма, великолепные мускулистые люди, стоящие вокруг нее.
Она удивилась силе человеческого воображения: ясно, что ее жажда приключений
и романтики были намного больше, чем она представляла. Мозг создавал
целостные картины мечтаний, подобно хорошо срежиссированной пьесе. Нет, она
должна помнить, что все это происходит только в ее мозгу!
- Что за имя бога, о котором вы говорили? - даже в некотором оцепенении
герцог излучал самоуверенность и мужество.
Чтобы устоять на ногах, Франки дотянулась и оперлась о холодную
каменную стену. Она была готова сейчас же пробудиться, готова отправиться
домой в Канзас, но боязнь никогда не увидеть снова Сандерлина зазвучала
печальной нотой в ее сердце. Это было чувство, которое нельзя объяснить
иначе, как эффект мистификации.
- Я чувствую себя неважно, - сказала она.
Сандерлин наклонился к ее лицу, которое к тому времени было достаточно
бледным.
- У вас не чума, я надеюсь, - проговорил он.