"Александр Мильштейн. Серпантин " - читать интересную книгу автора

фотографии.
- Я не знаю. Ну что?
- Пустые кресла и белый экран... Он потом еще делал морскую серию.
Тысячи фотографий морской глади...
- Но ты ведь не японец, Доплер.
- Слушай, я сейчас подумал - зачем нам смотреть на кусочки скал,
обрубленные рамкой? Если мы можем увидеть их целиком?
- Что ты имеешь в виду?
- Что мы завтра едем туда, где это снималось! Я хочу все заново
увидеть - вместе с тобой.
Доплер стоял в тамбуре у приоткрытого окна, ветер играл с его длинными
седыми прядями. За окном быстро темнело. "На самолете иногда можно обогнать
ночь", - подумал он.
Но это был поезд, и Доплер уже замечал огоньки, как-то рано
вспыхнувшие, казалось, посреди голой степи... Или что-то там было перед
этим, какие-то хутора... Быстро ставшие невидимками... Еще только
смеркалось, а они уже превратились в огненные многоточия...
"Приедем к морю, - думал Доплер, - и не надо больше этих слов... Ну да,
первый импульс был такой, увидеть все заново... Ее глазами... Не
отхлестанными плеткой дней..."
Доплер дернул ручку, дверь купе отъехала.
- В одном рассказе моего знакомого писателя... - сказал Доплер прежде,
чем подумать.
И понял, что снова начал говорить то, о чем только что решил больше не
говорить.
- Какого писателя? - обернулась она, не дождавшись продолжения его
фразы. - У тебя ведь много знакомых.
- Попова. Ты права, есть еще один Попов... И даже не один... Да, так
вот: сценариста приглашают делать игровой фильм из уже отснятого материала.
Какие-то ребятки, получив деньги, провели на них чуть ли не два года в
Крыму, или на Кавказе, снимая все, что движется. Им там хорошо было, солнце,
девки, море, ну что еще... Пока деньги не кончились. Или когда осталось
совсем чуть-чуть. Они тогда опомнились и на это чуть-чуть наняли сценариста,
в задачу которого входило из километров пленки сделать художественный фильм.
- Убрать все лишнее? Типа монтаж. Нет?
- Но доведенное до предела, это приобретает метафорический смысл.
- Ну, может быть.
- А мы с тобой движемся в прямо противоположном направлении!
- Я уже говорила, Доплер... Я еще маленькая для таких взрослых затей.
- Скажи тогда уже: старческих.
- Доплер, все хорошо. Прекрасная идея... Просто жить на воле, долой
камеру... Только не надо столько об этом говорить. А то я буду думать, что
ты таки да едешь снимать очередное кино, и все эти разговоры - это такой
обскурантизм... Как в том анекдоте: "Вы лжете, Хаймович, вы таки да едете в
Бердичев!"
- Твои "таки"...
- Мои? Аки-паки, Доплер! По-моему, это твои... Ты же мне и рассказал
этот анекдот. Ты скажи наконец, в чем состоял твой эффект?
- Который из них? У меня их было много.
- Главный! Названный в твою честь.