"Александр Мильштейн. Серпантин " - читать интересную книгу автора

лыжный инструктор... В Северной Осетии...
Манко нажал на педаль.
"Может, это был ангел-хранитель? - неожиданно подумал он. - Ведь если б
он не встряхнул машину... Я бы вылетел на следующем повороте... Если я,
правда, уснул на миг... Впереди его не было... А через секунду в заднем
зеркале он уже был... Как будто с неба свалился... Это единственное разумное
объяснение... Вот только... Я же знаю, что я не засыпал... И чего б он тогда
бросался?... И меня бы тогда тойота заточила... Если бы это был хранитель, и
я его там и уложил... Да и в ангелов я по жизни не верю... Так что чего уж
теперь, после драки..."
В окне мелькала зелень и белые таблички с названиями: "Лучистое",
"Изобильное", "Благодатное"... Слева по курсу ушла в небо рассыпчатая гора
Демерджи... "А что там у нас по приемнику?" - сказал Манко и нажал на
кнопку... "Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется
под нас... однажды он прогнется под нас", - пропел знакомый с детства голос,
и Леня Манко тихо выматерился.
"Хорошо, что я раньше ее слышал... Иначе бы мало не показалось..." -
подумал он, выключая радио... И сразу почувствовал, как в голове заработала
другая машина времени - память... В юности Леня встречал Макаревича на
Юге... Правда, не в Крыму, а на Кавказе... Но какая теперь была разница...
Чтобы не думать о белой обезьяне... Или наоборот - чтобы не думать о ДТП...
Манко стал думать о белой обезьяне... Которой сам же и был двадцать лет
назад... Пролетая последние километры до Алушты, Манко вспоминал, как
надевал белый спортивный костюм, как шел на дискотеку... Как там
переваливался среди колосящейся толпы... Как такой летний снеговик... И как
вдруг увидел прямо перед собой маленького человека... С пышной "африканской"
прической... В светлых джинсах, в голубой "ковбойке"... Как подошел к нему
вплотную и хотел было обнять... Но в последний момент передумал, и ладони
зависли в воздухе у самых плечиков...
Человек посмотрел снизу вверх злыми глазками... Похожий на какого-то
грызуна... "Вы - Макаревич?" - спросил Манко... Человек подумал и сказал:
"Да, я Макаревич. А что такое?" Манко не нашел, что сказать, убрал руки, и
Макаревич сразу же растворился в толпе.
Через день Манко еще раз его встретил. На этот раз тот стоял в будке
телефона-автомата и говорил с Москвой. Манко был с двумя новыми друзьями.
Макаревич повесил трубку, вышел из будки, и тут стало видно, что он пьян...
Манко поздоровался, Макаревич ответил, казалось, он узнал... Покачнувшись,
спросил, можно ли разжиться сигареткой. Манко протянул ему красную пачку.
"Прима!" - сказал Макаревич. "Харьковская, - уточнил Манко, - это
харьковская "Прима"". "Так это же класс!" - сказал Макаревич. "Вы были в
Харькове с концертом два года назад. В восьмидесятом году, помните?" -
сказал Манко. Макаревич сделал затяжку, запрокинул голову к небу и звонко
сказал: "Все-таки там что-то меняется... Ребята, нас сегодня впервые
показали по ЦТ! Мне сейчас Сергей сказал... Песню "Три окна"... Вы
понимаете, что это означает? Это значит, что где-то там, - Макаревич ткнул в
небо огоньком примы, - что-то сдвинулось... Вы увидите, теперь все пойдет
по-другому..." Леня Манко сказал: "Не хотите завтра пойти в ущелье? Шашлыки
будем жарить. Коньяк пить. Мы вас приглашаем". "Спасибо, ребята, - сказал
Макаревич, - но я здесь занимаюсь подводным плаванием. У меня жесткий
график. Я вырвался на несколько дней. Так что спасибо, но я с утра..." - так